Корпорация «СЧАСТЬЕ»

Несколько минут он всматривался в то, что ему открылось, и не мог понять, как его внешность могла измениться практически до неузнаваемости за столь короткое время. Перво-наперво – это поразительная худоба – за две недели он умудрился вышвырнуть не менее десяти килограммов свой плоти, причем в пределах шестидесяти квадратных метров его жилой площади. Волосы каким-то непостижимым образом умудрились вытянуться на несколько сантиметров, и теперь свисали давно немытыми кручеными прядями: со лба, висков, над ушами – остального он попросту не мог увидеть, но было понятно, что явление это повсеместное. Глубокие морщины избороздили во всех направлениях его лицо. А глаза… Глаза отражали что-то такое, во что даже сам Игорь боялся заглянуть. По крайней мере сейчас, в первый момент. Он вышел из ванны, выключил свет и, не закрывая дверь, пошел в комнату. Но пройдя несколько шагов, вернулся, скользнул взглядом по зеркалу, напоминавшее теперь какое-то причудливое творение не очень талантливого художника (заглянуть в него больше не решился) – просто стоял и смотрел искоса из коридора. Ему вновь хотелось, чтобы оно было закрашено, но он не хотел больше подходить к нему. Он отступил назад и резко закрыл дверь, как будто внутри было что-то стремившееся вырваться оттуда. Если бы замок на двери располагался снаружи, он обязательно воспользовался бы им. «Нужно будет завтра заколотить ее гвоздями», – подумал он, но тут же прогнал эти мысли, посчитав их уже клиническими. Но, тем не менее, что-то неприятное зашевелилось между лопатками и дрожью разошлось по всему телу. Игорь прошел в комнату и залпом допил остатки откупоренную утром бутылки виски. «Спать», – что-то мягкое, но безумно тяжелое заструилось по затылку и устремилось в ноги. Игорь сел на диван и спустя несколько минут был уже в другом мире. Но отдыха там не было, мозг продолжал трудиться без перебоя, рождая лишь тяжелые и кошмарные сны, выжигающие все, что еще сохранилось в ярких и теплых красках.

4

Проснувшись, Илья решил во что бы то ни стало поговорить с женой. Нужно было что-то решать. Разговор должен состояться при любых обстоятельствах. Хорошо он закончится или плохо, а может даже кошмарно и отвратительно, но выбора не было. Нервы горели, и с дымом этого пожара вновь начинало уносить и уверенность, вкупе со спокойствием и безмятежностью. На это Илья пойти не мог. «Пусть тогда сразу огненным вихрем! К чертовой матери!», – решил он.

Некоторое время он полежал в постели, вслушиваясь в окружающую его действительность. Зачастую по одним лишь звукам можно определить атмосферу в доме. В твоем доме. Даже если никого нет – можно примерно представить, как разовьются те или иные события, как пройдет день. Ну а если все, кто должен быть, находятся дома – их звуки – это просто кладезь информации. Пять минут и все ясно: кто, что, зачем и почему. Еще в детстве, Илья, прежде чем вынырнуть из мягкой теплой постели в новый мир-день всегда слушал, что тот ему уготовил на сегодня.

Вот и сейчас Илья сначала открыл первый информационный кран – все остальное потом. Легкие шаги в соседней комнате – в детской. Значит, Полинка еще не проснулась. Нежный аромат кофе. Запахи ведь тоже слышишь. Скрипнула дверь. Жена вышла в коридор. Снова тихие шаги. Тихое звяканье посуды, где-то внизу – на кухне. Раз, два, три. Можно вставать. Жена заняла свою утреннюю позицию. Можно начинать. Конечно, с появлением ребенка вся эта звуковая информация стала намного скуднее, так как все делается значительно тише, но все равно – кое-что выудить все-таки удается. Но сложнее… раньше по одной только громкости телевизора можно было понять, к чему следует готовиться. А если при этом еще осталась открытой дверь в спальне и слышен громкий разговор по телефону – наверняка с мамой-тещей – пиши-пропало – ты что-то сделал не так вчера или делаешь что-то не так по жизни. Слишком не так. Любые дополнительные раздражители: стиральная машина, кофемолка или кухонный комбайн – лишь усиливают беспокойство. Пылесос – тебя ожидает эмоциональная дыба – как минимум.