Корпорация счастья. История российского рейва

— Леха, с начесом твоя, но только, чур, вон та сисястая, в леопардовом педжике — моя баба.

Общий хохот потонул в громкой музыке, а проинспектированное таким образом барное хозяйство накуксило губки и пришло к выводу, что заказчики — довольно странные придурки.

Несмотря на то, что до начала вечеринки оставалось еще два часа, приглашенные, друзья и знакомые стекались к Планетарию. На улице было прохладно, так что, потоптавшись на гранитной террасе некоторое время, все начинали напирать на двери, пытаясь под любым предлогом проникнуть внутрь. За дверями присматривал старенький дедушка в узком ретропиджачке, отвлеченный всем этим от ежевечерней и очень важной газеты. Перед ним, робеющим от происходящей круговерти, плотной стеной разрасталась пестрая толпа, поминутно требующая вызвать кого-то из уже находящихся внутри бездельников.

Поначалу привратник пытался это делать. Закрывая двери на засов, он не спеша отправлялся на поиски, твердил в уме неизвестное ему имя, но в адском шуме скоро забывал, с чего начал, и никого не находил. К его ужасу, в то время как он отлучился, какой-то враг открыл-таки двери, и полсотни человек, осаждавших вход, не дожидаясь ничьих согласований, ворвались внутрь.

Вскоре приехали Тимур Новиков, Георгий Гурьянов, Юрис Лесник, Олег Квадратная Башка, Монро, Олег Маслов, Африка, Ирэна Куксенайте, Виктор Мазин, Ольга Тобрелутс, Андрей Медведев и Олеся Туркина.

К тому времени, когда у входа выросла уже настоящая толпа, на втором этаже, в отгороженном от шума лектории, на мягких диванчиках шло последнее перед началом вечеринки совещание.

— Придется кого-то ставить на вход. Большая часть приглашенных уже внутри, а на улице еще море народа, — заявил Миша.

— У нас есть девушка, — начал Валера.

— Девушка не пойдет. Нужно знать друзей в лицо и не мямлить, — отрезал Алексей.

— Может, сами по очереди будем стоять на входе? — предложил Андрей.

— В принципе, почему нет. А девушка может работать в кассе и собирать деньги. Андрей, иди на вход, и давайте запускать людей.

— Когда открываем двери?

— Минут через пятнадцать.

— Сколько стоят билеты?

— Пятьдесят.

Пятнадцать минут пролетели, и в открывшиеся двери хлынул поток истомившихся гостей. Большинство предъявляло старенькому контролеру свои пригласительные, многие покупали билеты, а некоторые осаждали присматривающего за входом Андрея. Помещение Планетария быстро, как тонущая бутылка водой, наполнялось людьми. Задние ряды напирали, и передние стали поневоле выходить на танцпол. Зрители, густо облепившие балкон второго этажа, съедали глазами настоящего диджея, приехавшего играть на houseparty. Он был одет чрезвычайно просто, лишен спеси и отвечал всем дружеской улыбкой. Заполнявшийся танцпол был прямо под ногами, и Янис хорошо чувствовал, какой эффект оказывает его музыка.

Он играл прекрасную, никем еще не слышанную музыку, сердца танцоров трепетали, на лицах были счастливые улыбки. Эту вечеринку все ждали и долго к ней готовились. Большая часть пришедших принарядилась, многие пришли в специально подготовленных костюмах.

Отстояв час на входных дверях, Андрей устал от умоляющих стонов безбилетников, и вот наконец получил возможность рассмотреть вечеринку. Протиснувшись через вибрирующую толпу, он поднялся на второй этаж, и оттуда ему открылась поистине фееричная картина. Мощный вентилятор разгонял вихрящиеся клубы дыма, а в его подвижных слоях сталкивались и перекрещивались разноцветные лучи. Потоки света заливали самые дальние уголки пространства, раскидывали во все стороны тени и расцвечивали плотную массу танцующих. Быстрыми белыми взрывами, похожими на тысячекратно усиленную фотовспышку, заработали стробоскопы, и от их бешеного мигания у всех танцующих возникло ощущение покадровой замедленности движений. Неожиданно эту пульсирующую смесь света и тьмы разрезал лазер, блеснувший над головами танцоров разверткой зеленого луча. Эта переливающаяся в клубящемся дыме плоскость махнула крылом, коснулась поднятых рук и, перевернувшись несколько раз в пространстве, распалась на отдельные лучи. Каждая из этих стремительных молний перенаправилась на вращающиеся призмы, от которых лучи разлетались тысячами брызг.

Музыка звенящими тарелочками отстукивала быстрый ритм, а откуда-то снизу все звучание поддерживалось глубоким басом, заставлявшим трепетать низ живота. Звонкий женский вокал сверлил уши:

— I feel it, I feel it, I feel it… move your body!!!