Корпулентные достоинства, или Знатный переполох. Дилогия

— Дима! — не выдержала я и повысила голос. — Сколько можно повторять, что моя возможность открывать порталы может здорово помочь в сложившейся ситуации? А без царевны и вовсе никак! И вообще, мы уже не те беззащитные девушки, которыми были еще осенью! Поверь, учителя по магическим дисциплинам все это время не зря нас гоняли!

— Я все понимаю! — сдаваясь, покачал головой муж и обнял меня. — Но осознанно отправлять тебя на такой риск выше моих сил!

— Да какой риск?! Еще ведь ничего не началось! А царевна просто обязана появиться при дворе, и я должна быть с ней рядом! Тем более девочки уже завтра тоже прибудут в Москву. — С удовольствием потерлась о его щеку.

Вот так, препираясь, мы ожидали, пока соберутся все остальные. Наконец, Царевна с Иваном закончили беседу с Берегиней, Барсик напоследок подкрепился чем-то, а Пух в спешном порядке прибежал откуда-то из-за терема. Спохватившись, я обратилась к мужу:

— А что будет с англичанами?

Но ответила мне Берегиня:

— Пусть здесь побудут недельку-другую. У оборотней поживут, посмотрят, что здесь у нас да как. Все равно ведь информация об Изнанке будет расползаться по миру, так пусть это будут не только вопли ужаса.

Спорить с ней никто не стал, а я сотворила портал на Землю в покои царевны.

Глава 12

Говорят, ждать и догонять — самые неприятные занятия. И сейчас я была с этим утверждением полностью согласна, по крайней мере, с первой его частью точно. Вот уже целые сутки я ждала. Ждала… Снова ждала… И опять ждала, так его рас так! Радовало только, что все же сидела не одна, а в компании самой царевны и Пуха.

Еще вчера вечером, когда мы, как и планировали, оказались во дворце в ее покоях, муж сразу же попросил нас никуда не выходить, запереться и открывать дверь только по условленному сигналу. Заветный сигнал мы услышали лишь через три часа. Это Иван засек на своих часах, по ощущению же прошло не меньше суток.

«Император чувствует себя хорошо. И вообще волноваться не о чем, потому что все хорошо», — заявил он тогда, а меня от его «хорошо» чуть не перекосило. Но высказаться я не успела, потому что он подхватил под руку Ивана и ретировался, напомнив о том, что двери можно открывать лишь после условленного знака. Цербер, нацепив личину почти нормального пса — зверюга и с одной головой впечатлял своими габаритами — прошмыгнул за ними так тихо и незаметно, что я просто диву давалась.

Потом какая-то служанка из доверенных принесла нам ужин и расстелила постель. Однако же и она не смогла нам рассказать ничего внятного.

— Ой, так не понятно ничего! Говорят, что заговорщиков каких-то ловят! А кого — толком и не ясно. Все во дворце притихли и только шепчутся по углам. — А потом понизила голос до шепота и, пуча глаза и пугаясь своих же слов, произнесла: — Говорят, что вы, Ваше Высочество, того… померли! А еще говорят, что сбежали с аглицким офицером, потеряли свою честь и предали честь Российской Империи! Как можно-то такое говорить, а? Вы же вот, туточки, живая и здоровая, и никаких аглицких супостатов рядом нет! И вообще, за такие слова языки бы им повырывать!

— Это да… — задумчиво проговорила я, гладя по плечам такую же задумчивую Лизавету. — Что еще говорят?

Служанка глянула на меня и опустила глаза:

— Бают, что вы тоже, того, аглицким супостатам продались, мужа бросили, который женился на вас из жалости, потому что оказалось, что вы согрешили с аглицким офицером и беременны от него. Только вы доброты не оценили и сбежали со своим любовником и рассказали ему все тайны Российской Империи!

Вместо того чтобы возмутиться, мне вдруг стало смешно.

— А какие тайны Российской Империи я могла разболтать, случайно не говорят? — не сумев спрятать улыбки, спросили я и все же хохотнула.

— Н-нет… — стушевалась девушка.

— Вот видите, Ваше Высочество, моя история оказалась даже интереснее вашей! Сколько подробностей! Такой скандал, такие интриги! Не удивлюсь, если совсем скоро она обрастёт такими интересными деталями, что мы с вами только рты откроем от удивления и с увлечением будем слушать истории о собственных похождениях!

— Это совсем не смешно, Евдокия! — осадила мое веселье Лизавета. — Такие наветы могут испортить репутацию, и потом может оказаться, что никто не захочет слушать наших оправданий!

— А зачем нам оправдываться? — во мне начала просыпаться хоть и маленькая, но боевая рыженькая белочка. — Мы просто тоже поучаствуем в этой информационной войне!

— Войне? — тихо прошептала служанка, приоткрывая от таких откровений рот. — Мационной?

— Ин-фор-ма-ци-он-ной, — педантично поправила ее. — И поможешь нам в этой маленькой, но очень важной войне ты! — и указала пальцем на служанку, которая от таких слов даже отпрыгнула от меня подальше и прижала руки к груди. — Как, говоришь, тебя зовут?

— Так это… того… Пелагея… — растерянно пролепетала она.