Корпункт (СИ)

Когда он проснулся, было уже светло. Иван с недоумением оглядел комнату, несколько раз моргнул — и лишь после этого вспомнил, что случилось вчера и где он сейчас находится.

Взял с тумбочки мобильник, чтобы посмотреть время, но экран так и не засветился — батарейка села очень некстати. К счастью, имелись ещё наручные механические часы — они показывали без нескольких минут девять. Оставалось четыре с лишним часа до встречи с работодателями.

Облившись для пущей бодрости холодной водой, он вышел в коридор и постучался к посреднику. Тот открыл сразу, будто караулил за дверью.

— Доброе утро, Иван Егорович. Как спалось?

— Замечательно. Извините, что вчера не зашёл, как договорились.

— Ничего страшного — я был почти уверен, что вы уснёте… Прошу, входите. У вас ведь наверняка накопилось много новых вопросов.

Иван помедлил. Лекция — это, конечно, здорово, но лучше бы всё увидеть собственными глазами. Да и глупо сидеть в гостиничном номере, когда за окном — незнакомый мир…

— А если я предпочёл бы пройтись по городу?

— На здоровье. Я, откровенно говоря, даже рад — мне нужно поработать с бумагами. В таком случае, жду вас без четверти час у входа в городскую управу. Это в двух шагах отсюда, любой из местных подскажет.

Иван вообще-то имел в виду не одиночную вылазку, а экскурсию со Свеном Аскольдовичем в качестве гида, поэтому несколько растерялся. Уточнил осторожно:

— Я должен что-нибудь знать о здешних обычаях? Чтобы табу по глупости не нарушить или ещё чего…

— Социум тут, в общем и целом, патриархальный, но в меру, без перегибов. Вас не линчуют за косой взгляд и не вызовут на дуэль. Различия в этикете по сравнению с вашей Россией, безусловно, присутствуют, но они не фатальны. На первый раз вам будет вполне достаточно элементарной вежливости.

Несколько секунд Иван ещё колебался, но любопытство и надежда на извечный русский авось уже подхлёстывали его и гнали вперёд. Попрощавшись с посредником, он спустился по лестнице, пересёк вестибюль, сделал глубокий вдох — и шагнул на улицу.

Торжественность и пафос момента никто из местных, правда, не оценил. Дородная тётка, шествующая по тротуару, даже не повернула голову — лишь ворона каркнула презрительно с ветки.

Погода стояла великолепная. За ночь чуть подморозило, но солнце, выглянув из-за крыш, уже растапливало иней на клумбах. Окна гостиницы молодцевато сверкали, небосвод прозрачно синел.

Вертя головой, Иван пошёл в направлении ближайшего перекрёстка — но через пару десятков метров споткнулся от удивления.

Потому что увидел гору.

Она открылась на западе, в нескольких километрах, как только её перестал загораживать двухэтажный фасад гостиницы. Вчера же Иван её не заметил, потому что, во-первых, было темно, а во-вторых, в течение почти всей поездки гора была за спиной.

Зато теперь он разглядел все подробности.

Нет, она не могла похвастаться заоблачной высотой. Но и назвать её просто большим холмом язык бы не повернулся — от подножья и до вершины было, пожалуй, не менее километра.

По форме гора представляла собой усечённый, слегка кривоватый конус. Склоны, поросшие заиндевелым лесом, напоминали баранью шапку — белую, но с проплешинами. Белизну эту ярко подсвечивало и золотило солнце.

Вид радовал глаз, но…

Иван развернулся и быстро пошёл назад.

Посредник, открыв на стук, спросил с тревогой:

— Что-то случилось?

— Да, случилось! Гора!

— Боюсь, я не вполне…

— Вы сказали, что географические координаты не изменились, — значит, местность должна быть как в Подмосковье! А тут — гора почти рядом! То есть сотрудничество вы начали со вранья!

— Ах, вот вы о чём… Согласен, этот момент надо было акцентировать сразу, чтобы избежать недоразумений. Простите великодушно — моя вина… По факту же — никакого противоречия нет.

— Да ну?

— Понимаю ваш сарказм, но постараюсь всё объяснить.

Он посторонился, приглашая войти. В комнате царил уныло-аскетичный порядок, нарушаемый лишь ворохом бумаг на столе. В качестве привета из соседнего мира присутствовала гелевая ручка с сиреневым колпачком.

— Так вот, — сказал Свен Аскольдович, — по поводу географии. Широта и долгота здесь — действительно те же самые, но континент выглядит иначе.

— То есть как это?

— Секунду, у меня тут должен быть атлас…

Выдвинув верхний ящик стола, посредник достал оттуда потрёпанный фолиант в ядовито-синей обложке, открыл его и сноровисто перелистал страницы:

— Вот, посмотрите. Это то, что находится на месте Евразии.

Иван озадаченно воззрился на иллюстрацию. Нарисованная там суша представляла собой не единый большой массив, а несколько лоскутов, разделённых проливами (или скорее даже морями). В один из таких лоскутов-фрагментов, сравнимый по размерам с Австралией, Свен Аскольдович ткнул пальцем:

— А конкретно вот тут пребываем мы.

Карта была не политическая, а физическая, с указанием перепада высот. Большую часть материка покрывала светлая зелень, обозначающая равнину, но ближе к правому, восточному, краю попадались и охряные кляксы, то есть возвышенности — одна из них, если верить координатам, и являлась аналогом Подмосковья.