Корректировщики

Новоявленный губернатор испугался. “Ты лжец и самозванец, и править ты не достоин, — сказал ему Стрельцов. — Но я законный правитель, а вот народ, который меня призвал”. Эту фразу перепечатали почти все земные издания. Многие были склонны толковать ее так, что юганцы, испуганные перспективой войны, сами вызвали Стрельцова и провели его сквозь кордоны, но никаких аргументов в пользу этой версии не было. Если только тот факт, что Стрельцову, который явился сам, не прячась за спинами солдат, люди явно обрадовались, а за Хохлова не вступился никто. Хохлова хотели арестовать, он бежал и угодил в топь. Спасти его не успели.

Но самое смешное началось дальше. Как выяснилось, американцы и европейцы все-таки тайно подогнали свой флот к берегам Ольговой Земли. Только лишь стало известно, что положение стабилизировалось, как они рванули вперед — мол, проследить за сохранением демократических ценностей, чтоб там Стрельцов себя диктатором не возомнил, ну и вообще напомнить о своем существовании. Как обычно. И тут Венера показала норов: устроила шторм. Европейцев разнесло к чертям, разметало по всему полушарию. Но никто не погиб. А американцам, которые и были инициаторами этого похода, досталось крепче: прямо через их расположение пронесся небольшой, но злобный отряд венколов, который поддерживал Хохлова. Венколы захватили небольшой остров на севере Ольговой Земли и закрепились там. Стрельцов пообещал вышибить их оттуда, как только руки дойдут.

По Филькиному лицу нельзя было понять, как он относится к новостям. Яков, пробравшийся-таки к Оле, кривил губы, изображая недоумение: и как это так? Не понимал он, почему венерианцы поддержали Стрельцова.

— Досрочные выборы в Ольговой Земле состоятся первого августа следующего года, — объявил Филька. — До тех пор исполняющим обязанности губернатора остается Родион Стрельцов.

Оля была страшно рада. Почему-то она, не знавшая ни одного, ни второго претендента, больше симпатизировала Стрельцову. И вспомнила, что и Илья, и Виктор намекали, что Стрельцов не так уж прост и беззащитен.

На выходе Якова оттерли. К Оле подошла Женька, оглянулась на Якова, довольно громко спросила:

— Оль, ты где подобрала это убожество? У него задница бабья и ноги кривые!

Оля нисколько не обиделась. Она и сама давно это заметила. И тут же подумала, что про Илью ей никто ничего не говорил. Кроме Риты. И то — Рита не заикалась про его внешность, хотя красавцем он не был. А у Якова лицо красивое, только все девчонки брезгливо морщатся.

— Многим нравится, — обронила Оля, чтоб ее не заподозрили в том, будто она подбирает вовсе уж негодящих. — Рассказывает, все к нему с первой встречи в постель прыгают.

Женька еще раз посмотрела скептическим взглядом:

— Охотно верю. Бен у него, чувствуется, разработанный. Ты поосторожней с ним.

Оля взяла пальто, Яков — ее сумку, и они отправились в метро. До “Айвазовской” с ними рядом ехали две шлюшки с парнем, и одна из них начала приставать к Якову. Они переговаривались через Олино плечо. Потом они покинули вагон, и эта милая девушка посмотрела в стекло и покрутила пальцем у виска.

— По ее убеждениям, я должен был предпочесть ее тебе. Но у меня несколько иные вкусы, — объяснил Яков.

Оля подумала, что у нее тоже — иные вкусы. Всю оставшуюся дорогу Яков трепался на интимные темы, вызывая у Оли краску не смущения, а отвращения. Но он этого не понял. Она тоже не могла понять, почему Яков не стесняется подобных разговоров, а даже хвастается. Разве это хорошо, когда парень к девятнадцати годам спал с тремя десятками женщин и всех их бросил?

Когда он свалил восвояси, Олю охватила щемящая тоска. Подсознательно она поставила их — Илью и Якова — рядом и поняла, в чем дело. У Якова не было даже самолюбия, не говоря о гордости. Поэтому он такой пошленький. И хотя он был старше Ильи на полгода — Яков родился в конце ноября, а Илья в конце июня — на самом деле он был инфантильным.

Илья при встречах говорил о работе, о делах семейных, о друзьях, но щекотливых тем не затрагивал, и Оле это очень нравилось. Зачем другу, тем более девчонке, знать подробности его интимной жизни? А Яков расценивал отношения с Олей совсем не как дружбу. И все его темы для разговора так или иначе сводились к обсуждению того, как и с кем он спал.

И тут же поймала себя на мысли, что если бы так, как Яков, в отношениях с ней вел себя Илья, она бы прыгала от радости до потолка.

* * *

20 октября 2083 года, среда

Селенград

Вот и настал тот день, которого Оля давно ждала и в глубине души боялась его прихода, — день конференции МолОта. Она была уверена, что ее ни за что не выберут ответственной за факультет, просто потому не выберут, что ее никто не знает. И кто будет предлагать ее кандидатуру? Она плохо представляла себе, что такое выборы, но полагала, что должна проводиться какая-то агитация. А она даже не знала, кто ее соперники, ее нигде не приглашали выступать, как-то располагать людей к себе. Как люди узнают, что ее надо выбирать?