Корректор 2.0 (СИ)

— Генерал-майор Шарыгин! — его голос звенел сталью, даже мне стало не по себе, а уж бедный колобок, под взглядом штатского, попытался слиться с интерьером кабинета. — Вы арестованы, по подозрению в измене родине! Сдать оружие! — обступившее генерала военные, заметно напряглись, пока тот трясущимися руками отстегивал табельный пистолет. Щелкнули наручники. — Увести!

За дверью скопилась целая толпа, и это были далеко не зеваки — офицеры, не младше подполковника, у каждого в руках какие-то папки, талмуды.

— Лейтенант Хабибулин! — обратился ко мне штатский.

— Арестован? — робко поинтересовался я.

— Нет, — хищник позволил себе улыбку, от которой по спине поползли мурашки, сухопутная акула блин. — Мне не вполне известна специфика работы вашего отдела, но вы проходите как свидетель. Следственная группа ожидает, — он указал рукой на распахнутую дверь.

Далеко идти не пришлось, мы разместились в соседнем кабинете, и началась головомойка, которая продлилась почти трое суток. Вопросы — ответы. Редкие перерывы на еду и сон, спать приходилось прямо там, на кушетке и всегда под охраной.

Генерал, судя по всему, тоже не молчал, а пел соловьем. Никто кроме троих — меня, профессора и полковника не знал, откуда я беру ответы, но судя по поведению следователей, они совпадали с генеральскими.

Меня почему-то не спрашивали, откуда мне известны те или иные события, все принималось как должное. Но всему приходит конец. На третьи сутки, меня оставили в покое. Уставшие следаки, закрыли свои папки и ушли по-английски.

Через какое-то время, когда я уже не знал, что и думать, неизменный охранник впустил в кабинет Набиулина.

— Как вы, лейтенант? — поинтересовался тот, закрыв дверь.

Я, то ли от безделья или отупения, бездумно рисовал страшную крокозябру, на забытом следоками листочке. Талантов-то у меня много, но вот художественный отсутствует, и полковник тоже оценил.

— Хм, Роман! Вам бы к психологу обратиться, — произнес тот, поглядывая на рисунок. — Такого чуда-юда, я еще не видел. Что это? — полковник ткнул пальцем в центр моего произведения. — Похоже на голову, вижу лапы, какие-то закорюки на заднице. Ужас…

— Это, саблезадый-долбогрыз! — устало констатировал я. — Он сейчас сытый! Разве не видите, как зверек улыбается? Он немного полежит, переварит обед и пойдет искать самку.

— Долбогрыз, говорите? — произнес он, не зная, как реагировать. — Давайте сделаем так, как только отчет по грабителям, ляжет на мой стол, мы поговорим о выходных.

— Пфф, — изрек я. — Через час он будет готов! — перевернув изрисованный листок на чистую сторону, начал работать.

Повёлся.

— Ну-ну, не торопитесь лейтенант, — поддержал мое рвение Набиулин и вышел за дверь.

* * *

Что это было? Саня так и не понял.

Замахнулся по морде одному непонятливому, вроде попал. И раз, муть какая-то. Похоже на сон. Он в смирительной рубашке лежит на нарах, с кляпом во рту. Причем сон прошел довольно быстро. Когда Саня открыл глаза, увидел салон микроавтобуса. Че за хрень? Он чуть не сказал это вслух, но вовремя осознал. Армен и Тормоз, поглядывали на него с легкой тревогой.

Не понял⁉

Вор рецидивист, треть жизни проведший в тюрьмах, старался выглядеть невозмутимо, но даже с таким непробиваемым фейсом, удавалось с трудом. Его мозг лихорадочно искал причину провала памяти. За сорок с небольшим лет, Саня такого не припомнил. По мордам получал, да еще как, до полной отключки! Но ведь очухивался, на том же месте, через несколько минут! А тут, судя по названию улиц, прошло минут пятнадцать! Понять это не трудно, благо тренировались больше месяца.

Пошерстив свои чувства еще какое-то время, он вспомнил про травку, которую частенько покуривал. Еще в девяностые бандитские годы, друзья частенько угощали афганкой, вот это была убойная вещь. Тогда-то Саня на нее и подсел. Не всегда получалось достать хорошую дурь, в последнее время, всё какая-то химия попадается. Порядком прокуренный мозг, услужливо начал выдавать рассказы дружков про срывы крыши, глюки на ровном месте и трезвую голову. Армен так вообще говорит, что это духи приходят пообщаться. На хрен эту дурь и дрянь по венам, вместе с духами, решил для себя Саня. Видимо решительность, проявилась на его лице.

— Ты как, Сань? — Армен так и не спускал с него взгляда. — Бледный ты, какой-то! Есть две минуты, могу вколоть тебе одну тему, махом в норму придешь, и еще баб будешь пару дней радовать! — при этом Армен ухмыльнулся.

— В норме я! — встрепенулся Саня. — Себе эту виагру вколи, Петросян!

— Так я уже, — признался Армен, и выставил перед собой руки в примиряющем жесте. Его не смутил дружный хохот в салоне. — Ща приедем и все будет тип-топ! Мы сегодня молодцы, Крот, Серый, так ведь? — Армен перевел на них взгляд, в поисках поддержки.

— А-то! — меланхоличный Крот ухмыльнулся. — По более чем в последние два раза получилось, лямов на сорок, а то и все пятьдесят! — и толкнул молчуна Серого плечом, на что тот довольно заулыбался.