Корректор. Книга вторая. Птенцы соловьиного гнезда

– Доброе утро, госпожа Томара и сопровождающая госпожа, – ровно произнес он. – Текущий статус моей хозяйки за ночь не изменился. Температура на четыре десятых градуса выше нормы. Отмечаются нарушения сердечных и мозговых ритмов в допустимых рамках. Оснований для запроса экстренной помощи за ночь не возникло.

– Доброе утро, Сайдзай, – поздоровалась в ответ Томара. – Сопровождающая меня персона – госпожа Карина Мураций, младший интерн. С сегодняшнего дня она курирует твою хозяйку вместе со мной.

– Информация принята к сведению, – сообщил чоки. – Новая персона добавлена в общий список со статусом временного опекуна. Доброе утро, госпожа Карина. Рад знакомству, прошу благосклонности.

Томара подошла к кровати и откинула простыню. Из живота женщины выходили трубки дренажей, подсоединенные к блестящему аппарату и спускающиеся в закупоренные емкости под кроватью.

– Вот, пожалуйста, – с горечью произнесла хирург. – Очередная жертва моды. Ты на таких еще насмотришься. Типичная ситуация: богатая легковерная дамочка, ни на йоту не верящая в возможности традиционной медицины. Лечилась от своих мигреней у гомеопата. В один прекрасный день у нее начались сильные боли в животе, и гомеопат два дня пичкал ее своими горошинами и каплями. К нам ее привезли уже без сознания, на грани комы. Прободение синуса и каловый перитонит. Я с ней четыре часа возилась. И прогноз неблагоприятный.

Куратор вздохнула, но тут же снова напустила на себя строгий вид.

– Так, отставим лирику. Карина, можешь по внешнему виду определить, что именно у нее сделано?

– Да. Двуствольная сигмостома, правильно? И автоматический дренаж брюшной полости – «Кобер», мы такой аппарат проходили. Только нам говорили, что он уже почти не применяется, потому что морально устарел.

– Ну, что имеем, тем и пользуемся, – хмыкнула хирург. – В частных клиниках всякий ультрамодерн стоит, а у нас больница государственная, оборудование меняют, только когда совсем уже ремонту не подлежит. Расскажи-ка мне о различиях в подходах к колостомированию на восходящей и нисходящей ободочной кишке, а заодно и на поперечине…

Обход продолжался два часа, и к его концу Карина изрядно взмокла: по крайней мере половину времени она отвечала на вопросы, словно на экзамене. Абсцесс печени, выпадение прямой кишки, камни в желчном пузыре, ненароком проглоченная пуговица с острыми краями, изрядно травмировавшая пищевод и желудок и лишь чудом не зацепившая аорту, острая непроходимость кишечника из-за спаек после недавней операции… Часть пациентов уже прооперировали Томара и другие хирурги, другая часть только готовилась к операции. Сразу после обхода Томара передала девушку в распоряжение старшей медсестры, и та немедленно пристроила ее к делу – вместе с процедурными медсестрами заниматься перевязками и ставить клизмы с катетерами. После того, как работа кончилась, куратор дала Карине доступ к своему терминалу, объяснила, как найти в больничном хранилище нужные учебники, после чего ушла на лекцию в университет, отправив Карину наблюдать за операцией по устранению стеноза почечной артерии.

Операция девушку в восторг не привела: доктор Кай, пожилой опытный хирург, управлявшийся с робоманипуляторами и лапароскопом, казалось, лучше, чем с собственными руками, справился с обходным шунтированием менее чем за полчаса. Умом Карина понимала, что на самом деле простота являлась лишь кажущейся, и что только высокое мастерство хирурга позволила произвести операцию с молниеносной скоростью, но впечатлиться все равно не смогла. Она лишь тихо позавидовала хирургу: о таком профессионализме она могла лишь мечтать. Хотя, если подумать, можно впечатлиться и уровнем современной техники. Еще лет десять-пятнадцать назад, как она помнила из обзорных курсов, операцию в основном делали открытым способом, так что пациент валялся в кровати не один период. А теперь он на третий день своими ногами уходит домой…

После того, как Карина понаблюдала за операцией, перекусила и на первый раз перелистала книжки, снова появилась Томара. Осведомившись о том, как прошла операция, она начала было объяснять, какие разделы учебников следует просмотреть в первую очередь, когда зажужжал ее пелефон.

– Да… – сказала она. – Здравствуй… Нет, не очень. Что-то срочное?.. Хорошо, через пять минут подойду, – она сбросила вызов. – Карина, звонил господин Умай. Он терапевт, хочет проконсультироваться насчет одного своего больного. У него проблемы с легкими. Я в свое время занималась и торакальной хирургией, так что меня иногда зовут для консультаций. Пойдем, посмотрим, в чем дело.

Терапия оказалась совсем рядом – в соседнем корпусе, через переход. Приемная, в которой находился доктор Умай, располагалась на первом этаже. Доктор разговаривал с молодым парнем возраста Карины или немного старше. Парень щеголял огненно-рыжими волосами, карими глазами и пухлыми губами на не по сезону веснушчатом лице. Обнаженный до пояса, он лежал на медицинской кушетке, облепленный электродами диагноста. Карина невольно залюбовалась его сильным красивым телом.