Корректор реальности

Вот тут немцы немного озверели. Строй бомбардировщиков с разных направлений атаковали сразу две пары. Получилось то, чего я всеми силами хотел избежать – нас с Андреем растащили. Я пошел на одну пару фашистов, а Андрей вильнул на другую. Сделать было ничего нельзя. Теперь нас будут убивать поодиночке…

Воздушный бой – очень быстротечный бой. Все решается в секунды. Да какой там! В доли секунды. Действия не осмысливаешь – дерешься на инстинктах, на подкорке… Любое решение должно быть единственно верным. И я пошел немцу в лоб.

Они заходили с передней полусферы, сверху, набрав порядочную скорость. Мне пришлось идти им навстречу, задрав нос «ишачка» вверх.

Стиснув зубы, я выцеливал немца. Вот у него на капоте замелькали бабочки выстрелов – пора! Я выжал гашетки и тут же низко пригнулся к приборной доске, прячась от очереди фашиста за лбом своего «ишачка». Удар! Еще удар. Ручка управления дернулась в руках, мотор дал перебой, заревел натужно, гулко стреляя разбитым цилиндром.

Я поднял голову. В лицо сразу же ударил плотный поток воздуха. Козырек снесло напрочь. Где немец? Не видно, только справа, под крыло уходит густой черный дымовой след. Хорошо, видать, ему прилетело! Он шел на скорости, в пологом пикировании, и если я его пробил качественно – кранты ему! Он не выберется, так и пойдет к земле.

А что с моим истребителем? Мотор продолжал пулеметную стрельбу разбитым цилиндром, над изуродованным снарядами капотом мелькали вспышки пламени. В лицо то и дело летело горячее масло, и мне постоянно приходилось протирать очки. Тяги, считай, и нет… Да-а, похоже, что и мне кранты. Попал все же, сволочь. Разбил один, а то и пару цилиндров. Если бы не бой – до аэродрома я, может быть, и дополз бы… А так…

Послышался треск пулеметов. Я кинул «ишачка» на крыло. Сзади Андрей отогнал пристраивающегося ко мне «месса». Кажется, даже зацепил его – вон какие-то клочья полетели. Точно! За немцем потянулся дымок, он бросил меня преследовать и потянул вверх. «Мессершмитт» с желтыми законцовками крыльев, свистя мотором, прошел справа. Теперь я увидел догоняющего его Андрея. Камуфлированная «семерка» выскочила из-под моего крыла, по карабкающемуся в небо «мессу» ударили зеленые трассы. Мне было отчетливо видно, как из-под брюха истребителя ведомого полетела золотая россыпь стреляных гильз. Целая туча. Пули достали немца, прошили хвост, центроплан, брюхо. Белым паром окутались разбитые радиаторы, «месс» завилял, видимо, очередь Андрея перебила ему тяги управления. Вот на солнце сверкнул сброшенный фонарь, и немец прыгнул.

«Семерочка» пренебрежительно фыркнула мотором, пустила клуб дыма, как хулиганистая собачка задирает заднюю ногу в сторону убежавшего врага, и скользнула мне за спину. И тут же сзади загремели очереди.

Я резко положил ручку влево. Подбитый, теряющий скорость истребитель отозвался неохотно, но все же развернулся… Сзади два «мессершмитта» поливали Андрея очередями. Андрей крутился, но вот очередь уткнулась в его истребитель, он задымил, а потом вспыхнул.

Я заорал: «Прыгай!» – и начал стрелять по немцам. Попал, как мне кажется. По крайней мере, от ведомого немца полетели какие-то клочья.

Но тут ударили и по мне. От очереди по крылу мой истребитель перевернулся, поврежденный мотор пару раз чихнул и встал. Я увидел, как подо мной, с пылающим мотором, прошел ТБ. За ним распускались белые зонтики парашютов. Делать было нечего, и я прыгнул…

***