Коррекция

– Можно и так, – согласился Алексей. – Пыль осядет через два года. Не вся, но станет светло. Температура воздуха продолжит падать. В Бразилии не дойдёт до морозов, но всё равно не обойдётесь без тёплой одежды и отопления. У нас окончательно потеплеет через двадцать лет, у вас это случится раньше. Значит, вы должны пять лет обогревать дома и пятнадцать лет чем-то кормить население. Зерна мало для людей, поэтому вы не накормите им скот. Если просто взять под контроль продовольственные ресурсы, вам их хватит на год, максимум на два, если урежете потребление. С имеющимися запасами смогут выжить миллионов тридцать, остальные лишние.

– И что вы можете посоветовать?

– Если сумеете удержать власть и мобилизовать население, сможете его сохранить. Вряд ли всё, но хотя бы половину. Будет очень тяжело и, скорее всего, старики и дети погибнут в первый же год. Прежде всего вам нужно много электроэнергии. Это свет и отопление для городских квартир и сельскохозяйственного производства. В деревнях можно топить дровами. Нефть у вас, по-моему, есть.

– Есть, – подтвердил президент. – Раньше мы её экспортировали, а сейчас почти не используем. Все электростанции работают на газе. Договаривались с американцами о постройке реакторов, но не сошлись в цене.

– Из нефти можно делать пищу для скота, а для людей выращивать грибы и хлореллу. Если к ним добавлять обычную пищу, жить можно. Подготовьте своих людей, мы научим их этим заниматься и дадим рассаду. Мы всё делаем под землёй, но у вас гораздо теплее, поэтому можете строить деревянные дома. У вас развитая экономика, так что построите реакторы. Дадим комплект документации на английском и поможем с оборудованием, а дальше вы уже сами.

– И что вы хотите за помощь? – дрогнувшим голосом спросил президент.

– От вас? – удивился Алексей. – Дорогой сеньор Мантега! Нам ничего от вас не нужно. Могу предложить спасти часть ваших детей. Я недавно говорил жене, что мне нравится ваш народ и будет жалко, если он исчезнет. Японцы передадут нам восемь миллионов своих детишек. Им тяжело на такое идти, но альтернатива для них – это смерть.

– И вы их вернёте?

– Нет, – ответил Алексей. – Когда вырастут, мы не станем их насильно удерживать, поэтому берём только малышей. У вас они погибнут первыми, а у нас обретут новый дом и семьи. Подумайте, а потом сообщите своё решение. Поможем в любом случае, для нас это нетрудно.

– Молодец! – похвалила Лида, когда отключили связь с Бразилией. – Как ты думаешь, много их уцелеет с нашей помощью?

– С той, которую я обещал, уцелеет мало, а продовольствием помогать не будем. Хорошо, если они сохранят пятьдесят миллионов, а их больше двухсот. И это при условии, что соседи не потребую делиться. Давай об этом закончим. Скажи лучше, чем думаешь заниматься завтра.

– Я не поняла, что ты имеешь в виду.

–Заработалась? Один выходной мы у всех забрали, но второй остался, а завтра воскресенье.

– И ты не поедешь в Кремль? – не поверила Лида.

– Поеду, но ненадолго. Если буду нужен, пусть связываются по комму. Хочу совместить приятное с полезным и навестить «Ковчег Алекса». Не хочешь составить компанию?

– Тебя и здесь увековечили! – засмеялась жена. – Поеду с удовольствием. Помню, сколько ты со всем этим возился. Много животных набрали?

– А разве я не говорил? – задумался Алексей. – Да, пожалуй, мы об этом не разговаривали. Животных больше трёхсот видов. Только слонов десяток, остальных намного больше. И подбирали их чуть ли не из разных концов света. Птиц в «Ковчеге» больше пяти сотен видов, а есть много насекомых, рыб и прочей живности. Пятая часть производимого БВК идёт туда, остальное – на фермы. За всем этим хозяйством наблюдают и ухаживают пять тысяч учёных и рабочих. Всё подобрано так, чтобы потом можно было возродить несколько пищевых цепочек. Сколько во всё это вложено денег и труда! Мы ведь не только собрали животных, но и храним сперму для искусственного оплодотворения самок. Без этого число живности нужно было бы увеличить самое малое в десять раз. Завтра съездим, а то я уже год туда не наведывался. Получишь много впечатлений, плохо только то, что в «Ковчеге», несмотря на хорошую вентиляцию, сильно воняет.

– Сколько же вы всего нарыли возле самой Москвы! – удивилась жена. – Много там помещений?

– Ты даже не представляешь, сколько. Завтра сама увидишь.

Утром он не стал ждать Лену, собрался, вызвал машину и уехал, сказав жене, что позавтракает на работе. В приёмной уже ждал министр иностранных дел.

– Не спится, Алексей Павлович? – спросил Самохин. – Я сегодня вскочил ни свет ни заря, а вы уже на работе.

– Какой сейчас свет! – махнул рукой министр. – Единственная разница в том, что ночью гасят половину фонарей. А спал я действительно плохо. Вы сейчас свободны?

– Заходите, – пригласил его в кабинет Алексей. – Что у вас за вопрос?