Коррекция

– Конечно, помогу, но не в ущерб себе и на моих условиях. И ещё заставлю отработать. Это будет справедливо. А после оттепели им придётся смотреть нам в рот, любят они нас или нет. Это при условии, что хоть кто-нибудь уцелеет. Отношение между людьми – это одно, а между государствами – совсем другое, а я должен в первую очередь заботиться об интересах своей страны и своего народа. И никто не сможет меня упрекнуть. Ресурсы у нас не безграничные, и жаждущих помощи намного больше, чем мы можем её оказать. Так что выбирать, кому помочь, а кому отказать – это наше право. Хотя по-человечески мне жалко всех, даже поляков. Люди не заслужили такой судьбы, тем более если это дети.

– А что у нас на границах с Европой?

– Пока подходят мало, но скоро должны появиться те, кого выгнали сами европейцы, а потом американцы, которым не нашлось места на уходящих в Австралию кораблях. А по данным «Паутины» англичане уже начали отправлять караваны судов. Флот у них большой, но одним рейсом не обойдутся, а море скоро застынет. Сейчас используют авиацию, но вряд ли вывезут даже треть своего населения. Кому в таких условиях нужны американцы! Кстати, к Англии подошёл их шестой флот, и ещё где-то должен болтаться седьмой, остальные они расформировали. Наш информатор сообщает, что на него грузят боевую технику и американских солдат. И все ракетоносцы там, а значит, их придётся отпустить. Наши моряки захватили в порту Нью-Лондон четыре уже прошедшие ремонт атомные подлодки и одну, на которой он только начат. На базе спаслось несколько человек. Это в основном технический персонал. Они сдали её в обмен на спасение. Сейчас помогают нашим ребятам осваивать американские подлодки и грузить в контейнеровоз всё ядерное оружие, которое было в арсенале базы. Оставлять такое нельзя, поэтому вывезем к себе и разберём. Химию тоже надо забрать, её уничтожить ещё проще. Помимо подлодок там пришвартованы два эсминца, но их пока оставим. На всё просто не хватит рук. Проследят, чтобы кубинцы отогнали к нам последние из отобранных кораблей, и пойдут в Севастополь. Два корабля ненадолго задержим, чтобы забрать дипломатов. Сделают и тоже вернутся. Нужно заканчивать с плаваньем. Холодно, темно, а теперь ещё начинаются шторма и всё чаще встречаются льдины и даже айсберги. Возможно, из-за вулкана сполз в океан ледник в Антарктиде, вряд ли всё это успело замёрзнуть само.

Ольга вернулась из школы, оставила в прихожей свой рюкзак и первым делом пошла в комнату брата. Он сидел на кровати и пил чай, держа чашку здоровой рукой.

– Сильно болит? – спросила она.

– Нормально, скоро буду бегать на одной ноге, – ответил он и мотнул головой в сторону двери. – По-моему, она опять плачет. Пойди успокой

Ольга послушно пошла в комнату Джейн и на полпути к ней услышала тихие всхлипывания. Вот как их мог услышать брат и почему он всегда чувствовал, когда она ревёт? Неужели влюбился в её американскую двойняшку? Девушка подошла к новой сестре и обняла за плечи.

– Не надо плакать, – сказала она по-английски. – Сейчас повсюду горе, а ты спаслась. Нужно радоваться, а не разводить сырость.

Английский она знала хорошо, лишь иногда задумывалась, вспоминая нужное слово. Сестра пока могла говорить на русском на самые простые темы, но она быстро училась.

– У меня, как и у вас, не было родителей, – сказала Джейн, – только дядя и его семья. Но он был замечательный. Я ведь совсем не помню родителей, а его, когда была маленькой, называла отцом. Он и не возражал, возражала тётя. А теперь они погибли. Почему? За что нас покарал бог?

– А ты верующая? – спросила Ольга. – Я видела у тебя крестик.

– Не знаю, – шмыгнула носом Джейн. – Наверное. Крестили, но в церковь не хожу. У нас в неё и старшие не часто ходят. Может быть, из-за этого? А ты веришь?

– Раньше не верила, а теперь думаю, что, может быть, кто-то и есть. Ты же знаешь о нашем главе?

– О Вечном? У нас много писали о нём и его жене, только их чаще связывали не с богом, а с дьяволом.

– А что у вас говорили о нас хорошего? Ты уже месяц знакома с моим братом, можешь сказать, что в нём плохого?

– Вы хорошие люди, – вытирая лицо платком, ответила Джейн, – но и у нас таких много. И если к вам не все относились хорошо, то виновато правительство.

– А нам легче, что не виноват народ, если он считает нас злом и производит горы оружия? – возразила Ольга. – Ладно, не будем об этом. Я начала говорить о Самохине. Так вот, у нас мало кто сомневается в том, что он знал об этом извержении и как-то сумел убедить правительство. Мы ведь очень долго готовились к катастрофе, и он руководил подготовкой.

– Мы тоже знали, что Йеллоустоун когда-нибудь может бабахнуть, – сказала Джейн. – Кое-кто из учёных даже считали, что это случится лет через тридцать-сорок. Но я не слышала, чтобы хоть кто-то готовился. И как мы могли к такому подготовиться?