Коррекция

– Ты действительно хочешь стать моей женой? – спросил Сергей. – Не пошутила?

– Разве этим шутят? – обиделась девушка. – Может, ты меня не любишь?

– Я тебя люблю! – ответил он. – Просто ты выглядишь такой молодой, что до тебя страшно дотронуться. Ты такая маленькая, а я…

– Ничего, – обрадованно сказала Джейн, – я знаю, как это лечится. И подруги рассказывали, и в сети кое-что смотрела. Если боишься меня тронуть, придётся и в этом проявлять инициативу. И я не буду ждать свадьбы, это всё условности! Подумаешь, отметка в чипе! Главное, что мы любим друг друга! И таблетки мне принимать не нужно. Так что сегодня я к тебе приду, у тебя кровать побольше моей. И хватит смущаться, я уже совершеннолетняя!

– Да я не против, если ты сама этого хочешь, – сказал он, обняв девушку. – Брак можно зарегистрировать в любом терминале хоть сейчас. Ты права, это формальность. Но свадьбу мы с тобой сыграем. И учти, совершеннолетняя, что теперь ты обязана выбрать себе работу. После праздника я узнаю, что есть для такой малышки. Кажется, были места в ясли нашего дома. Хочешь возиться с малышами?

– Я хочу возиться со своим малышом! – прошептала она, прижимаясь к Сергею. – От тебя! А пока его нет, пусть будут чужие.

– Я не вижу смысла в вашем дальнейшем пребывании в Центре, – сказал генералу Александеру куратор. – Вы сносно говорите по-русски, поэтому прощайтесь с друзьями, забирайте свои вещи, и я отправлю вас на аэродром.

– Вы разбросаете нас по разным местам? – спросил он.

– Вам уже говорили, – напомнил куратор. – Не будет никаких землячеств. Вас распределят по нескольким городам и расселят в дома для иммигрантов.

– И чем они отличаются от остальных?

– Меньшей комфортностью проживания. Мы не в силах сразу дать иммигрантам полноценные, с нашей точки зрения, квартиры. Со временем вас будут переселять. Дома расположены не изолированно, а рядом с обычными, и селят вас в них так, чтобы жили ближе к будущему месту работы. Вам дали право не работать, но я советую не замыкаться в своём горе! У большинства иммигрантов погибли родные и близкие, сейчас горечь потерь – это обыденное явление. В работе и общении с людьми намного легче всё пережить и начать жизнь сначала.

– В них живут американцы?

– И американцы, и европейцы, и кубинцы, и наши граждане, которых вывезли с Дальнего Востока. Там сейчас очень неприятно жить из-за ветров и морозов, так что пусть уж лучше терпят некоторые неудобства здесь. Вам дадут однокомнатную квартиру, а двухкомнатную – только в случае женитьбы. Не нужно так горько улыбаться. Вы не старик, женщин у нас больше, чем мужчин, а время не только отнимает у нас годы, оно ещё и лечит боль потерь.

– И куда меня повезут?

– Куйбышев. Есть такой большой город на Волге.

Зака отвезли в аэропорт и посадили в уменьшенную копию тех монстров, которыми их эвакуировали из Колорадо. Полёт занял час. После приземления его встретил работник иммиграционной службы, который отвёз в город и показал большой шестиэтажный дом.

– Здесь вы и будете жить. Это центральная часть города. В доме есть лифты, но у вас второй этаж, так что проще пользоваться лестницей. Пойдёмте, поселю в квартиру, познакомлю с заведующей этажом и покажу столовую и всё остальное.

Квартира понравилась. После рассказа куратора он ожидал увидеть что-то убогое, а не просторную комнату, полностью обставленную приличной мебелью. Была ещё небольшая кухня, но Зак не собирался ею пользоваться. Совмещённый санузел имел всё необходимое, а освещение было ярче того, к какому он привык. На нём вообще не экономили ни в помещениях, ни на улицах. Весь город был так ярко освещён, что в любом месте можно было читать мелкий текст. Понятно, что этим пытались хоть как-то компенсировать отсутствие солнца.