Коррекция

— Броский костюм, — сказал он, осмотрев Алексея. — Ну да ладно. Раз уже готов, выедем чуть раньше. Заскочим в Кремль кое-что отдать, а потом поедем в министерство.

— И меня туда пустят только по паспорту? — удивился Алексей.

— Конечно, нет. Постоишь на площади, а я обернусь за пять минут. Пошли к машине.

Машиной оказался уже старый ЗИС- 101.

— Что, удивлен? — усмехнулся Старостин. — Это у нас разъездная машина для поездок вроде нашей. Хозяин и «девятка» ездят на бронированных сто пятнадцатых. В гараже их пять штук. «Девятка» — это у нас выездная группа охраны.

— А почему вы его зовете Хозяином? — спросил Алексей, садясь на переднее сидение рядом с подполковником. — Он об этом знает?

— Это для посторонних. Между собой наши ребята зовут его Дедом. Тебе тоже не возбраняется, когда станешь для них своим.

Старостин завел мотор и после проверки выехал за ворота.

— Хочу с тобой поговорить, — сказал он Алексею. — К тебе теперь многие будут присматриваться, а кое-кто попробует сблизиться. В глазах всех ты новый любимчик Сталина. Вынырнул неизвестно откуда, был обласкан и приближен, даже поселен на даче вместе с женой в комнаты для почетных гостей. Ты знаешь, что там жили Мао Дзэдун, Броз Тито и Черчилль? А теперь живете вы. Почти наверняка об этом знают уже и Абакумов, и Берия. У них здесь есть свои люди. Не из телохранителей или «девятки», а их тех, кто сидит на воротах и патрулирует территорию. Буду удивлен, если никто не стучит Маленкову. Про твои геройства в комнате отдыха тоже доложат. Я думаю, что Берия не утерпит и примчится на вас посмотреть.

— Как вы к нему относитесь?

— Нормально я к нему отношусь. И он к нашим парням относится так же. Частенько заходит поиграть в бильярд или сыграть в козла. Что смотришь, не веришь? Ну и зря. Он у нас за проигрыш даже под стол лазил. И знаешь, давай на «ты». А то я тебе тыкаю, а ты мне в ответ показываешь свое воспитание. И по возрасту, и по званию мы не слишком сильно разнимся.

— Ты просто держал дистанцию, поэтому и такое обращение.

— Ладно, с этим закончили. Держи свою бумагу для Абакумова. Сталин ее вчера написал. Думаю, она его удовлетворит. Если со Сталиным из-за тебя что-то случится, погоны он потеряет в любом случае, но может сохранить голову. Войди в его положение и не обижайся, проверять тебя будут в любом случае. И на Власика будут давить, чтобы он тебя держал подальше от Сталина. Николай в данном случае ничего не решает, но Абакумов и здесь прикроется. Он принял меры, а если начальник Главного управления охраны должным образом не отреагировал, его и наказывайте. Так, теперь я остановлю, а ты выйдешь и немного подождешь. Мне только нужно передать пакет Поскребышеву, а он предупрежден и ждет, так что я обернусь быстро.

Через пятнадцать минут Старостин вернулся, забрал Алексея и погнал машину на Лубянку. Приехали они очень вовремя. Пропуск на Самохина был готов, поэтому быстро прошли проверку и поднялись на третий этаж. По коридору, засланному красной ковровой дорожкой, дошли до приемной министра. Абакумов был у себя и сразу же их принял.

— Здравствуйте, Виктор Семёнович, — поздоровался Алексей. — Я еще пока не в штатах, да и в цивильном, поэтому не буду щелкать каблуками.

— Здравствуй, — отозвался министр, с нескрываемым любопытством осматривая Самохина. — Не обижаешься, что на «ты»? Ну и прекрасно. Ты еще не в штатах, а у меня из-за тебя уже прибавилось седых волос. Отказывать Иосифу Виссарионовичу в его просьбе я не могу, а выполнять ее не имею права! Извини, но ты очень подозрительная личность. У вас с женой ни документов, ни биографии. Вы, случайно, не с неба свалились? И такому человеку я должен присвоить звание майора и ввести в охрану Сталина!

— Я все понимаю, товарищ генерал-лейтенант, но ничем не могу помочь, — сказал Алексей. — Мне просто запрещено говорить о своей семье. Прошу вас взять эту бумагу и ознакомиться.

— Ладно, к этому разговору мы еще вернемся, — сказал Абакумов, прочитав записку Сталина.

Он хорошо собой владел, но Алексей все-таки заметил мелькнувшее на его лице удовлетворение. Они еще перебросились несколькими фразами, и Абакумов их отпустил.

— Завтра придется сюда приехать в отдел кадров, — сказал Алексею Самохин. — А сейчас едем за одеждой.

До ателье от министерства оказалось недалеко, а одежда была готова и оплачена, поэтому много времени не потратили.

— Вообще-то, тебе форма идет, — сказала жена, после того как он по ее просьбе надел на себя один комплект обмундирования. — Но я на эти галифе не могу смотреть без улыбки, хотя пошито качественно. Давай теперь я примерю.

— Начни с офицерской формы, — попросил он. — Ты там, кажется, что-то меняла?

— Просто попросила больше приталить, и не делать такую широкую юбку. Постой здесь, а я переоденусь в спальне.

Она вышла в спальню и отсутствовала минут десять.