Коррекция нарушений психологического здоровья дошкольников и младших школьников

Итак, дети с выраженной линией активности, т. е. преобладанием ассимиляции, проявляют агрессивное поведение как защитный механизм от чувства небезопасности в окружающем мире. Если же у детей преобладают пассивные формы реагирования на окружающую действительность, то в качестве защиты от чувства небезопасности и возникающей при этом тревоги ребенок демонстрирует различные страхи. Маскировочную функцию детских страхов подробно описывает Р. Мэй. Он полагает, что иррациональный и непредсказуемый характер детских страхов можно объяснить, если допустить, что многие из так называемых страхов представляют собой не страх как таковой, а скорее объективацию скрытой тревоги. Действительно, часто можно наблюдать, что ребенок боится не тех животных, которые его окружают, а льва, тигра, которых видел только в зоопарке да и то за решеткой. Более того, становится понятным, почему снятие страха одного объекта, например волка, может привести к появлению другого: устранение объекта не ведет за собой устранения причины тревоги. Как мы уже говорили, усугублению ситуации содействует наличие повышенного уровня тревоги и страхов самих родителей. Р. Мэй приводит данные, свидетельствующие о закреплении детских страхов родительскими[23]. Но более всего подвержены влиянию родительских страхов дети, находящиеся с ними в симбиотических отношениях (полной эмоциональной слитности). В этом случае ребенок играет роль «эмоционального костыля матери», т. е. помогает ей компенсировать те или иные собственные внутренние конфликты. Поэтому симбиотические отношения, как правило, устойчивы и могут сохраняться не только у детей, но и в более поздних возрастах: подростковом, юношеском и даже у взрослых.

Истоки нарушений психологического здоровья в раннем возрасте. Если у ребенка нет возможности или способности к самостоятельным выборам, суждениям, оценкам, то в активном варианте развития у него проявляется деструктивная агрессивность, в пассивном — социальные страхи, т. е. боязнь не соответствовать общепринятым нормам, образцам поведения. Для обоих вариантов характерно проявление гнева, который также зарождается в раннем возрасте. Ввиду особой важности рассмотрим эту проблему подробнее.

Как известно, в раннем возрасте агрессивные действия для ребенка — не просто нормальная, но и особо важная форма активности, предпосылка его последующей успешной социализации. Агрессивные действия ребенка — это сообщение о своих потребностях, заявление о себе, установление своего места в мире. Однако сложность состоит в том, что первые агрессивные действия направляются на мать и близких людей, которые нередко из самых лучших побуждений не допускают их проявления. И если ребенок столкнется с неодобрением проявлений своего гнева, отвержением и тем, что он считает потерей любви, он будет делать все, чтобы избежать проявления гнева открыто. В этом случае невыраженная эмоция, как пишет В. Оклендер, остается внутри ребенка как камень преткновения, мешая здоровому росту. Ребенок привыкает жить, систематически подавляя свои эмоции. При этом его «Я» может стать настолько слабым и диффузным, что он будет нуждаться в постоянном подтверждении собственного существования. Однако дети с активным стилем поведения все-таки находят способы проявления агрессии — косвенные, чтобы все-таки проявить свою силу и индивидуальность. Это могут быть насмешки над окружающими, побуждение к агрессивным действиям других, воровство или внезапные вспышки ярости на фоне общего хорошего поведения. Основная функция агрессии здесь — стремление заявить о своих желаниях, потребностях, выйти из-под опеки социального окружения; она проявляется в форме разрушения чего-либо, т. е. деструктивной агрессивности.

Подчеркнем еще раз, если у ребенка нет возможности самостоятельного выбора, он не имеет собственных суждений, оценок, то в пассивном варианте реагирования у него появляются различные формы социальных страхов: не соответствовать общепринятым нормам, образцам поведения. И это понятно. Дети, которым свойствен пассивный стиль поведения, в конфликте не могут проявлять чувство гнева. Чтобы защититься от него, они отрицают само наличие у себя этого чувства. Но с отрицанием чувства гнева они как бы отрицают часть самих себя. Дети становятся робкими, осторожными, угождают окружающим, чтобы услышать слова поощрения. Более того, у них пропадает способность различать истинные мотивы своего поведения, т. е. они перестают понимать, сами они решили так или по желанию окружающих. В некоторых случаях исчезает сама возможность хотеть чего-либо, действовать по собственному желанию. Понятно, что фокусируются детские трудности в социальных страхах: не соответствовать установленным нормам, требованиям значимых взрослых.