Коррекция

— Только то, что на мне, — подтвердил он, — но куртка еще послужит долго, да и свитер совсем новый, а брюки нужно только погладить. Для повседневной носки больше ничего и не нужно. Вот из парадно–выходного у меня ничего нет.

— Куртка из кожзама, даже хорошего, это не одежда! — отмахнулась она.

— Почему все считают, что у меня кожзам? — удивился Алексей. — Обычная кожа, и не очень плохая, да еще утеплена мехом. Я не слишком люблю пальто, больше привык к курткам.

— Подожди, я сейчас приду, — сказала Лидия, одевая халат, — а ты пока одевайся. И расчешись: все волосы стоят дыбом.

Вернулась она минут через пять, когда он уже был одет и причесан.

— Ты меня озадачил, — сказала Лидия, не пытаясь скрыть растерянности. — Твоя куртка на самом деле из кожи, да еще с мехом!

— А что в этом такого? — не понял он. — Почему это вызывает удивление?

— Такой одежды уже давно никто не выпускает, — объяснила она. — Через несколько лет после взрыва никаких крупных животных не осталось, все были съедены. Точнее, небольшое количество коров и свиней сохранили, но все они находятся на строгом учете. А куртка у тебя новая.

— А как же мясо? — спросил Алексей. — И кофе я пил с молоком.

— На мясо разводят только кроликов, кур и водяных крыс, а молоко искусственное из сои. И свитер я твой проверила. Выдернула немного шерсти и прижгла огнем. Так вот шерсть в нем тоже натуральная! Мне страшно, Леша! Если ты появился издалека, тебя у меня могут забрать, и отец не поможет! Ты не из Австралии?

— А чем так опасна Австралия?

— Она должна была пострадать меньше других, — ответила Лидия. — Туда успели эвакуировать часть англичан и пару миллионов американцев. И промышленность они должны были сохранить. Почти все американские подводные лодки, которые не погибли, тоже ушли туда. В правительстве считают, что если у нас в мире будет противник, то им может стать только Австралия. Все остальные либо вообще погибли, либо так пострадали, что оправятся еще очень нескоро. Давай все твои вещи соберем и спрячем, а лучше уничтожим.

— Я точно не из Австралии, — постарался он ее успокоить. — Я не против уничтожения одежды, только прежде нужно купить другую. Обувь у меня тоже кожаная. Это подозрительно? А белье и рубашка их хлопка.

— Туфли заменим, а хлопка у нас еще много. Вещи из него дороги, но большого удивления не вызовут. Отцу я об этом ничего говорить не буду. Давай, пока его нет, я тебя измерю и сделаю заказы. Сейчас обойдемся тем, что привезут, а если тебе не подойдет, потом заменим.

У Лидии в руках был скрученный гибкий метр привычного вида, с помощью которого она быстро измерила Алексея в нужных местах, посчитала размеры и тут же из спальни по сети заказала кучу вещей, сразу все оплатив.

— Обедать будем в столовой, — предупредила она. — Отец будет один, и он не любит, когда Ольга накрывает в зале, ему в столовой удобнее. Пойдем, уже все должно быть готово, а отец обычно не опаздывает.

Старший Валери не опоздал и в этот раз и подъехал в два часа, как и обещал.

— Привет, дочка! — он поцеловал Лидию в щеку и повернулся к Алексею. — Ну как вам у нас? Еще не надоело пользоваться услугами дочери? Я договорился насчет вас в одном из медицинских центров. Они обещали помочь и сохранить в тайне результаты лечения. А уже по этим результатам будем решать проблему с документами.

— Папа, Алеша в любом случае останется у меня! — твердо сказала Лидия.

— Вот даже как! — прищурился Владимир. — Я смотрю, ваши способности не ограничиваются одними бандитами. Кстати, ваши бумажники пригодились. С этой компанией быстро разобрались.

— И кто же это был? — спросила дочь.

— Неважно, их уже нет, поэтому не будет и никаких неприятностей. Ты меня за стол пригласишь?

— Да, давайте садиться! — сказала Лидия. — Сначала поедим, а разговоры потом.

Некоторое время все молча ели очень вкусный обед из трех блюд, после чего перешли в гостиную.

— Ну что, так ничего сами не вспомнили? — спросил Владимир, усевшись в кресле.

— По–моему, вспомнил фамилию и то, что раньше служил в армии, — осторожно ответил Алексей, — но твердой уверенности у меня нет. Мне сейчас почему‑то все кажется странным и немного чужим. В связи с этим хочу спросить, можно ли мне будет побеседовать с кем‑нибудь из историков? Вчера перед сном работал с Сетью и в результате появились вопросы.

— Интересно, — с любопытством посмотрел на него Владимир. — Вы единственный из всех, с кем мне приходилось общаться за последние десять лет, кому понадобился один из этой братии. Для меня это будет нетрудно устроить, и даже не потребуется дергать связи. На всю Россию есть только один Университет, который готовит историков, а заведующий их кафедрой числится в числе моих друзей. Вы не против, если я буду присутствовать при вашем разговоре? Вот и прекрасно! Тогда я приглашу Валентина к себе, ну и вас заодно. Там и поговорим. Но давайте это сделаем после лечения. Если вы что‑нибудь вспомните, пользы от такого разговора будет больше, а если вспомните все, может, в нем вообще не будет необходимости.

— Я тоже хочу присутствовать! — заявила Лидия.