Коррекция

— Это все, — ответил губернатор. — Последний год был нелегким.

— Значит, так! — сказал ему Алексей. — Сейчас к вам вылетят наши спасатели, которые попробуют пробиться к заваленным городам. Всех остальных воздухом эвакуируем во Владивосток. Он рассчитан на полтора миллиона жителей и сейчас пуст, так что вы как‑нибудь уместитесь. Энергии там достаточно, а продовольствия на первое время вам подбросят. Потом запустите нефтедобычу и завод БВК. Фермы и подземные производства пищи там есть, все только нужно обслуживать. Сегодня же туда для этого доставят все, что необходимо, и специалистов. Помогут вам и вернутся. Свои продукты есть?

— Да, примерно на полгода. Благодарю вас!

— Надо было обратиться за помощью раньше. Я знал, что вам трудно, но не думал, что дойдет до такого! Как прибудут «Ковчеги», оставьте несколько тысяч человек в помощь нашим спасателям, а остальных сразу же отправляйте. До Владивостока по прямой около тысячи километров, так что вас всех за четыре дня переправят. А если будут живые под землей, их уже повезем в Хабаровск. Это дальше, но там в любом случае много людей сразу не наберем. И не нужно гордо молчать! Если что‑то нужно, не стесняйтесь просить. Чем сможем, тем поделимся, а если не будет такой возможности, так и скажем. Все поняли?

— Что ты такой мрачный? — спросила Лида, когда приехали домой. — Это не связано с японским землетрясением? Ты ходил в Центр связи, чтобы связаться с Сатоми Морисима?

— Как жить с человеком, который видит тебя насквозь? — сказал Алексей. — Я в последнее время что‑то начал слишком близко к сердцу принимать чужие беды. Знал же, насколько трудно придется японцам, а все равно стало тоскливо, когда узнал, что их почти не осталось. Сто миллионов человек! А времени прошло меньше полутора лет. Но на них навалились все напасти: и кислотные дожди, и китайские радиоактивные осадки, и землетрясения с извержениями вулканов. Да и больших запасов продовольствия у них не было.

— И что теперь? — спросила Лида.

— Всех, кого спасем, приютим у себя, — ответил муж. — Досидят до тепла, а потом найдем, где их поселить. Наверное, выждем, как я и хотел, двадцать лет и запустим их в Китай. Разрешим занять на побережье хорошие земли, а они в ответ за все добро почистят для нас Китай.

— Хочешь его все‑таки занять?

— Он нам, малыш, не сильно нужен, но занять придется. У нас с ним только на востоке общая граница больше четырех тысяч километров, да и на западе не меньше. Индию у нас занять вряд ли получится, да я туда и не рвусь, а Китай за собой застолбим. А японцев на полноценную нацию уже не набирается. Мы их детей забрали больше, чем их осталось. Так что, скорее всего, войдут они в наше государство на правах автономии. Мы их тянуть не будем, сами попросятся.

— Жалостливый ты стал, как я посмотрю! — усмехнулась Лида. — С чего бы это? Европейцев, которые рядом и вроде бы понятны, мы пропускаем сквозь мелкое сито, а японцев, у которых мозги работают иначе, берем на содержание без всяких тестов. Про англичан я уже не говорю: полмиллиона живых покойников выхаживали!

— Японцы себе продовольствие сделают сами, мы им только поможем, — возразил Алексей. — И со своими людьми мы их мешать не станем. Эта нация, несмотря на всю свою чуждость, знает, что такое честь, и будет благодарна за помощь. А европейцы страдают разжижением мозгов. Не все, но многие. Они не способны долго помнить добро. А за англичанами поперлись на край света и выхаживали, потому что их премьер забрал с собой лучших. Он, можно сказать, провел отбор за нас. И наше участие запомнят не только спасенные, а и все остальные.

— У тебя и жалость в конечном итоге оборачивается трезвым расчетом и выгодой, — вздохнула Лида. — Неужели и я такая же?

— Ты почемучка, — улыбнулся муж. — Каждый вечер что, да почему.

— Потому что ты намного больше знаешь, и сам знаниями не делишься. Сел на диван, обнял, отсидел свою норму и на боковую! Составляли бы хоть итоговую сводку за день для тех министров, которые не протирают штаны в твоем кабинете. Я бы тогда тебя тоже молча обнимала.

На следующий день, перед обедом, Алексею позвонил на комм председатель КГБ.

— Алексей Николаевич, у нас появилась интересная информация. Запустили на обработку записи с камер тех разведчиков, которыми обследовали Китай. Сегодня утром машина отобрала кадры, на которых были самостоятельно перемещающиеся объекты. На одном фрагменте видно, как из‑за россыпи камней во что‑то вроде пещеры заскочил человек. Пошлем группу?

— Посылайте, Василий Петрович, — сказал Алексей. — Только пусть оденут скафандры, а этого китайца как следует упакуют и поместят в карантин. Не будем зря рисковать, пусть сначала с ним поработают ученые.