Коррида

Наконец он подошел к крыльцу дома с кипарисами и вошел в его вестибюль. Впервые он попал сюда прошлой ночью, когда отправился на поиски Жиральды и Пардальяна, но тогда он едва ли мог здесь все как следует разглядеть.

Теперь же его поразила изумительная роскошь внутреннего убранства. Впрочем, он старался ничем не выдать своего удивления, ибо находился в обществе четырех верзил-лакеев. В расшитых золотом ливреях они стояли перед ним неподвижно, словно статуи. Их холодные глаза были устремлены на него с особым выражением, сочетавшем высокомерие и почтительность.

Без тени смущения перед прислугой столь; устрашающего вида он обратился к первому попавшемуся из лакеев и тоном, не допускающим возражений, велел передать госпоже его почтение и просьбу принять его, дона Сезара, кастильского дворянина. Не раздумывая, лакей весьма вежлива отвечал ему:

– Ее милость сиятельная принцесса Фауста, моя госпожа, уехала из своего загородного дома, и посему она никак не может принять сеньора дона Сезара.

«Хорошо! – подумал Эль Тореро. – Значит, таинственную принцессу зовут Фауста, и это уже кое-что».

Вслух же он произнес:

– Мне необходимо увидеть принцессу Фаусту по одному очень важному и не терпящему отлагательства делу. Не могли бы вы сказать, где мне удастся ее отыскать?

Немного подумав, лакей сказал:

– Если сеньору угодно, я сочту за честь проводить его к господину интенданту, который, возможно, более осведомлен.

Следуя за лакеем, Эль Тореро прошел через анфиладу комнат, обставленных с невероятной роскошью; ничего подобного в своей жизни он прежде не видел.

«О, да! – думал он. – Теперь-то я хорошо понимаю давешнюю восторженность дона Сервантеса. Должно быть, принцесса необыкновенно богата, коль скоро она может позволить себе подобную роскошь. И все эти несметные сокровища оставались всю ночь без всякой охраны, так что любой бродяга мог тут хозяйничать. Наверное, принцесса беспечна и абсолютно равнодушна к деньгам, но… вполне вероятно, что какая-то иная причина, о которой я едва ли могу догадываться, побудила принцессу быть столь неблагоразумной и бросить все свои сокровища на произвол судьбы…»

Погруженный в раздумья о случившемся, он незаметно для себя вслед за слугой поднялся на второй этаж и оказался в очень уютной небольшой комнате. Это была комната господина интенданта, которому лакей изложил причину визита незнакомца, после чего незамедлительно удалился.

Господин интендант был маленьким сгорбленным старичком. Его сморщенное личико украшала приторно-ласковая и необычайно угодливая улыбка.

– Лакей, проводивший вас сейчас ко мне, сообщил, что вы – дон Сезар, человек известный и достойный. Но дон Сезар – это так коротко…

Простите меня великодушно, мой господин, но прежде чем проводить вас к их милости, мне необходимо знать по крайней мере ваше имя… Надеюсь, вы меня поймете.

– Меня зовут просто дон Сезар. Многие в Севилье называют меня также Эль Тореро, – холодно отвечал ему молодой человек.

Услышав это, интендант принялся кланяться едва ли не до самого пола и смущенно бормотать:

– Простите меня, ваше высочество, как же я сразу не догадался! Я надеюсь, господин пожалеет мою старость и извинит мне мою непозволительную оплошность… Но принцесса в этой стране находится в постоянной опасности, и я должен охранять ее жизнь. Если господин Эль Тореро пожелает, я сочту за великую честь немедленно проводить его к принцессе, которая, как мне известно, с большим нетерпением ожидает господина.

Тореро онемел от изумления перед столь утрированным выражением почтения к своей особе и даже на всякий случай огляделся, полагая, что старик обращался не к нему, скромному тореадору, а к кому-то другому.

Однако в комнате не было никого, кроме них с интендантом. Он подозрительно посмотрел на слугу Фаусты: уж не слабоумен ли тот? В конце концов дон Сезар решил держаться со странным интендантом помягче, боясь его еще больше напугать.

– Вы, очевидно, что-то перепутали, друг мой. Я же сказал вам, что меня зовут просто дон Сезар, и я не имею никакого права на то почтение, с каким вы со мной обращаетесь.

Но старенький интендант по-прежнему был в смущении и нервно потирал свои сухонькие ручки.

– О нет, напротив, вы имеете на это право, – сказал он. – Вы сами скоро все узнаете и поймете.

Бледный Эль Тореро хриплым от волнения голосом потребовал:

– Объяснитесь!

– Простите меня, ваше высочество, но принцесса сама вам все объяснит. Идемте, мой господин, она ждет вас и будет очень рада… да, да, она будет очень рада…

– В таком случае ведите меня, – сказал Эль Тореро и тут же направился к двери.

– Сейчас, господин, сейчас, – с покорностью отвечал интендант и, на ходу схватив шляпу и плащ, поспешил за Эль Тореро.

Выйдя из дома, интендант опередил дона Сезара и быстро засеменил в сторону площади Святого Франциска, которую уже заполнила людская толпа, вожделеющая зрелища. Знатные дамы и господа, заполнившие окна и балконы близлежащих домов, ожидали начала этого варварского действа с не меньшим нетерпением, чем простолюдины, толпившиеся на площади.