Коррида, женщины, любовь...

— Пожалуйста, выслушай, — произнес он мягко, но настойчиво. — Между нами больше не должно быть никаких недоразумений. Я знал, что Пакоте шантажировал Франкосиса. Пакоте на всех собирает компромат. Я знал, что Франкосис любит Палому: в Мадриде есть люди, которые держат Эль Пелигро в курсе всех городских новостей. Но я не собирался использовать эту информацию, потому что не хотел никого обижать. Я уговорил Доминго не объявлять о моей помолвке с Паломой, пригрозив, что иначе лишу его заработка.

— Мне очень жаль, Мигель, что я не подходила к телефону, когда ты звонил. Но я была совершенно растеряна. И потом, мое самолюбие тоже было задето. Я думала, что после того скандала в ночном клубе ты изменил мне с Паломой или с этой стервой Дженной Старр.

— Стервой? — Он с усмешкой почесал нос.

Стефани невольно покраснела.

— Она так и липла к тебе, а ты ей позволял. Ладно, забудь!

Но когда Стефани вспоминала руку Мигеля, скользящую по бедрам кинозвезды, ее сердце болезненно ныло.

— Я же сказал, что люблю тебя, и никакие силы не разрушат мою любовь. Если бы ты мне поверила, то не волновалась бы из-за Дженны Старр или каждой пары трусиков, которые летят ко мне на арену или приходят по почте.

— Почему ты не объяснил мне этого до отъезда в Испанию?

— Я думал: если ты меня любишь, то будешь поступать, как я хочу. Так рассуждают все испанские мужчины.

— Когда мы сидели ночью перед моим камином, я сказала тебе, что я журналистка. Эта информация была нужна мне для статьи… и для душевного равновесия.

— А я просил тебя быть просто женщиной, но ты меня не послушала. Я хотел, чтобы ты поехала в Испанию в качестве моей возлюбленной, и только. А потом я сделал бы тебя своей женой.

Его взгляд был полон тоски.

— А кто я сейчас, Мигель? Женщина, которая должна тебе подчиняться? — В ее вопросе прозвучали нотки досады.

— Нет. Такая женщина мне не нужна. Мне нужна ты. — Он коснулся ее щеки, очертил пальцем контур ее лица и приподнял подбородок. — Любовь моя! Dios mio, как же я тебя люблю!

Стефани прильнула к Мигелю и долго стояла в его объятиях, вбирая в себя тепло, по которому томилась столько недель. Она нежно гладила его шрам, брови, веки, густые жесткие волосы.

— Ох, Мигель! Я думала, что, уехав, сделаю тебе лучше и когда-нибудь ты поблагодаришь меня за такой разумный поступок. Я думала, ты будешь и дальше драться с быками, а я не смогу быть женой матадора — жить в гостиницах, каждое воскресенье с тревогой ждать твоего возвращения и мириться с тем, что женщины забрасывают тебя не только розами.

Он улыбнулся и снова поцеловал ее в губы.

— Ты должна мне доверять.

— Тебе я доверяю. Я не доверяю себе. И потом, впереди у нас столько проблем… Где мы будем жить? И как быть с твоей религией? И с твоей семьей?

— С моей религией? — Мигель смущенно взглянул на Стефани, как будто это был единственный вопрос, о котором он не подумал.

— Я вижу, как важна для тебя твоя вера. Ты наверняка захочешь обратить в нее своих детей… наших детей.

Лицо Мигеля стало серьезным.

— Si. Я захочу обратить наших детей в свою веру.

— Меня тоже? И вообще, сможем ли мы венчаться в твоей церкви?

— Ты взрослый человек и можешь сама решить, какой веры тебе придерживаться. Что касается наших детей — наверное, мы сможем прийти к взаимному согласию в этом вопросе. А обвенчаемся мы там, где захотим.

Стефани задумалась над его словами, не найдя с ходу, что возразить.

— А где мы будем жить?

— Ты очень беспокойная натура. Как тебе спится по ночам? — Он взмахнул рукой. — Я купил дом на этой улице. Мы можем какое-то время пожить там. Три комнаты, вид на океан — очень дорогое жилье. Твой брат сорит моими деньгами!

«Мигель купил дом на этом острове?»

— Я думала, ты захочешь жить в «Ла Либра».

— У меня есть дома повсюду. — Он почесал в затылке и облокотился о перила, не сводя с нее своих зеленых глаз. — В «Ла Либра» будет жить Доминго. У него уже есть ученик — он нашел его на мадридских улицах, — очень способный, но немного похожий на Франкосиса. Нынешняя молодежь по-другому смотрит на корриду. Так что Доминго опять при деле и скоро забудет Эль Пелигро.

— Тебя нельзя забыть.

Мигель кивнул в знак согласия.

— Ренальдо тоже живет в «Ла Либра». Он сирота. Я узнал об этом, когда пригласил его на частную корриду. Около моего ранчо крутилось еще пятеро бездомных мальчишек. Я поговорил с местным священником и хорошо ему заплатил, чтобы он их пристроил.

На сердце у Стефани потеплело. Какой же он щедрый!

— Замечательно, — похвалила она и улыбнулась, вспомнив шустрого паренька с грязными пятками.

Мигель пожал плечами:

— Мне жаль этих ребят. Когда-то я тоже был голодным и от меня воняло рыбой. Порой нужда толкает мальчишек на самые отчаянные поступки. Ты бы видела, как раздувался Ренальдо от гордости, сделавшись сыном Эль Пелигро! Но он слишком увлечен корридой. В его возрасте надо думать об образовании. Он смышленый парнишка, весь в отца. — Мигель подмигнул. — А ты готова стать его мамой?

— Готова… И вообще я хочу детей. Я даже пыталась… — Стефани осеклась, покраснев от этого неожиданного признания.