Коррупция в Политбюро: Дело «красного узбека»

Но вернемся к речи В. Усманова, который сказал следующее:

«Посмотрим на его (Рашидова. – Ф. Р.) некоторые практические действия, в них он оказывается очень неприглядным. Чтобы не быть голословным, давайте вспомним некоторые из них. Будучи первым секретарем ЦК Компартии Узбекистана, он как писатель, несколько раз официально добивался, чтобы ему присудили звание лауреата Ленинской премии за книгу «Сильнее бури». Ему в этом отказали. Постановка этого вопроса с его стороны нескромна, с другой – неприсуждение премии ему – есть оценка его как писателя…

Восхваляя Хрущева, он имел самоцель. Подтверждением его подлой цели может служить следующий пример. Известно всем, как поступил товарищ Рашидов с товарищем Алимовым (председатель СМ УзССР. – Ф. Р.), которого буквально перед ХVI съездом компартии Узбекистана (сентябрь 1961 года. – Ф. Р.) припрятал, не дал ему возможность принять участие в работе съезда. Ведь он был членом Бюро ЦК Компартии Узбекистана, Председателем Совета Министров республики, делегатом съезда. Это небывалый случай в партийной практике…

Товарищ Рашидов мстителен, зажимщик критики и покровитель зажимщиков критики, нарушителей партийной дисциплины и двурушников… Товарищ Рашидов субъективно осуществляет подбор и расстановку кадров не по ленинским признакам, а по принципу родства и землячества. Например товарищи Азимов С. – заместитель Председателя Совета Министров, Худайбердыев Н. Д. – секретарь ЦК Компартии Узбекистана, Рашидов С. – заведующий орготделом Комитета партийно-государственного контроля ЦК КП и Совета Министров УзССР. По приятельским отношениям окружал себя таким подхалимом, угодником и двурушником, как товарищ Муртазаев – первый секретарь Ташкентского горкома партии…

Товарищ Рашидов при Хрущеве зазнался, не стал считаться с законами партии. Положение зазнавшегося, говорил В. И. Ленин, «довольно глупое, позорное и смешное». Ленин учил, что допустил ошибки – признайся, прими меры для их исправления. Поскольку товарищ Рашидов предал забвению завет Ильича, у меня есть все основания назвать его неискренним человеком.

Исходя из вышеизложенного, мое мнение, ему доверять пост первого секретаря ЦК Компартии Узбекистана в дальнейшем нельзя.

Товарищи делегаты! Я должен вам сообщить, что было в перерыве. Я сегодня подал записку для выступления первым, во время перерыва меня пригласили товарищ Рашидов и некоторые товарищи и начали уговаривать, чтобы я не выступал, так как товарищ Абдуразаков выступил от имени обкома. Они прямо сказали: «Вам нет необходимости выступать. Вы дайте нам текст своего выступления, а мы его рассмотрим». Этот факт говорит о том, что товарищ Рашидов изжил себя, он оказался в партийном строительстве неграмотным человеком. Это называется зажимом критики.

Разрешите выразить твердую уверенность в том, что наша столичная партийная организация как боевой отряд Компартии Узбекистана и КПСС, еще выше подняв свою боеспособность, на основе дальнейшего развития критики и самокритики приумножит достигнутые успехи 1964 года».

Отметим, что выступление В. Усманова периодически прерывалось бурными аплодисментами, что явственно указывало на то, что у него в зале имеется достаточное количество сторонников. Что вполне естественно, поскольку дело, как мы помним, происходило на Ташкентской партконференции, а не на Самаркандской. И хотя среди руководителей Ташкента хватало людей либо преданных Рашидову (вроде руководителя горкома К. Муртазаева, который являлся кандидатом в члены Бюро ЦК КП Узбекистана), либо лояльных ему (вроде главы обкома М. Абдуразакова, который был выведен из членов Бюро еще в 62-м), но они не в силах были сорвать эту атаку на Рашидова. Хотя перевесить чашу весов в его сторону в итоге они все-таки сумели.