Коррупция

– Вот Яшин, покойный, точно был Лев Иванович, – продолжал Прохор. – А кто ты, жизнь покажет. Однако Денису я верю, хотя он порой и на все четыре спотыкается.

Молчаливого крепыша звали Кириллом. К разговору он прислушивался с рассеянным видом, как будто он его не касался, но неожиданно спросил:

– Так мы что теперь, вроде агентов милиции?

– Вы теперь вроде людей, которые пытаются спасти своего товарища, – ответил Гуров.

– И помочь ему устроиться в камере. – Прохор сжал плечо Гурова, снова посмотрел ему в глаза.

Гуров взглянул на него вполне спокойно:

– Да, мимо камеры ему, видимо, в любом случае не пройти.

– Молодец! – Прохор отпустил Гурова, слегка оттолкнул. – Жизнь какая-то сучья! Чего торговаться, сказал – сделаем.

«Если бы они были связаны с мафией, вели бы себя иначе, – думал Гуров. – Не ощетинились бы, согласились сразу, главное, уяснить суть дела и узнать имена пытались бы. Эти парни недовольны, значит, искренни».

– Тогда садитесь. – Гуров голоса не повысил, но тон изменил. – Слушайте.

Теперь Гуров начал подробный инструктаж, и, когда назвал имя, Прохор усмехнулся:

– Тоже мне, секрет полишинеля.

Простоватость спортсмена, его грубоватый лексикон настолько не вязались с последней фразой, что Гуров удивленно вскинул брови.

Каменно молчавший до сих пор Сергачев рассмеялся:

– Лев Иванович, спортсмены народ хитрый. Так что ты на его деревенские замашки не смотри. Эти приемчики сто лет назад отработаны, чтобы журналистов отваживать, когда они, не снимая галош, в душу лезут.

Обстановка разрядилась, гости обмякли, заулыбались.

– Нет, ребята, все не так… все не так, ребята, – пропел Кирилл. – Сейчас бы взять пивка – и в баньку.

– Подполковник, как я понимаю, из команды тебя исключили, – сказал Прохор, – и ты одинокий волк?

– Мне всю жизнь твердят, чтобы я опирался на общественность, – не отвечая на вопрос, сказал Гуров. – Во-пеpвых, я не понимаю, что такое общественность. Если полагать, что это огромная масса людей, которая не служит в милиции, то на массу невозможно опереться, так как она аморфна, инертна. А каждый человек – человек, у него своих забот больше, чем он способен выдержать, и ремеслом сыщика он не владеет. А вы не масса, вы два конкретных индивидуума, которые, по мнению Сергачева, изготовлены по специальному заказу.

– А чем крепче конь, тем ноша тяжелее, – вставил Кирилл.

– Считаем инструктаж законченным. – Прохор поднялся. – Я понимаю, если с нами что… тебе конец.

– Это ты правильно понимаешь, – Гуров тоже встал. – Желаю удачи и жду звонка.

– К черту, – в один голос ответили бывшие чемпионы и вышли.

Когда Гуров садился в свои «Жигули», он услышал сзади короткий автомобильный сигнал. Гуров оглянулся и увидел полковника Орлова, который сидел за рулем штатской «Волги».

– Ну что? – начал, не здороваясь, Орлов, когда Гуров забрался к нему в машину и закрыл за собой дверцу. – Может, кончим балаган, начнем работать?

– Здравствуй, Петр Николаевич, как здоровье супруги?

– Здорово, – буркнул Орлов. – Ни одному сотруднику я бы не простил…

– А ты не бог! – вспылил Гуров. – А я не грешник, мне отпущения грехов не требуется. Ты мне либо веришь, либо не веришь, я говорю правду…

– Но ты недоговариваешь…

– Да нечего мне сказать. У меня догадки и предположения.

– Лжешь. Вот сейчас ты лжешь.

– Ну хорошо. Я расскажу, а ты укажи, где я лгу. Меня на квартиру пригласил Руслан Волин. Данный факт не доказывается. Покойника Потапова допросить невозможно. Стрелял предположительно Эфенди, который в розыске, и за ним предостаточно. Меня схватил, скорее всего, Олег Веселов. Во-первых, это не факт, лишь мое чутье, во-вторых, Веселов в участии не признается никогда, а доказывать нам нечем. Срежиссировал и фотографировал эту сцену почти наверняка тоже Волин, Референт. Он перед нами открылся, когда взял на себя деньги и валюту Лебедева, держится нагло, уверен в безнаказанности. Допустим, я напишу подробный рапорт, ты пустишь его в работу, меня допросят в прокуратуре. Допустим, наплевать на имя и честь подполковника Гурова. Но что получит МУР? И что возьмет в руки полковник Орлов? С чего он начнет и на что может рассчитывать?

Орлов все эти вопросы уже себе задавал, ответа не нашел, но в одном был убежден: его друг и подчиненный что-то недоговаривает, необходимо как-то заставить Гурова рассказать все полностью и во всех подробностях, так как в одиночку ему не справиться. И кончится вся история плачевно: либо подполковника арестует прокуратура, либо убьют преступники. Да и вообще вся ситуация какая-то ненормальная, если он, полковник, сам разъезжает за рулем, так как не доверяет водителю – вдруг тот сболтнет, и разразится скандал…

– Дожили, – сказал он, – никто никому не верит. Кто же эти двое, что вышли от Сергачева и укатили на бежевой «шестерке»? Ты собираешь отряд волонтеров?

– Петр Николаевич, ты на службе, я в отпуске. За свои подвиги я отвечу, и ни ты, ни генерал…

– Это чушь, – перебил Орлов. – Мы все равно за тебя отвечаем…