Корса. Дорогой вора

Закончив переписывать данные, я посмотрел на подпись внизу. Аварис Ди Монта. Ну что ж, Аварис, желаю тебе не найти эту сущность. Еще бы знать, кто ты вообще такой… Быстро собрав приборы и засунув все в вещмешок, я запечатал тубус, снова наложив печать на крышку и прижав к ней стеклянную пластину. Короткая вспышка – и печать опять стала как новенькая. Облегченно вздохнув, я с хрустом потянулся всем телом.

Как оказалось, расслабился я рано. В коридоре раздался звук шагов.

– Эй, братка, ну куда ты пошел! Мы же так хорошо сидели! – донесся пьяный и слегка нервный голос Аласта.

«Задница. Большая. Круглая. Задница», – пронеслось в голове. Сунув тубус в мешок, я быстро уложил вещи сверху и резко задул свечу. Затравленный взгляд заметался по комнате.

– Отвали, – раздался за дверью низкий хрипловатый бас.

Быстро подойдя к окну, я открыл его и выглянул наружу. Оно выходило в проулок, где и началась наша с Аластом операция. Лететь, в принципе, не слишком далеко.

– Сестры будут недовольны, что мы так рано закончили! Ты что, меня не уважаешь или ты сестер не уважаешь? – продолжал ломать комедию за дверью Аласт.

Послышался усталый вздох, после чего раздался хлесткий звук удара. Завершил сцену аудиоспектакля грохот падающего на пол тела. Из-за двери послышалась громкая довольная отрыжка.

– Ну что за дебил, – произнес голос хозяина комнаты, – я – и сестер не уважаю? – меланхолично закончил он.

На этой фразе я аккуратно прикрыл за собой окно, балансируя на носках на небольшом карнизе, тянувшемся в метре под окнами вдоль всей стены. Окно захлопнулось. Я облегченно вздохнул и в следующее мгновение полетел вниз – носки соскользнули с неудобной опоры.

– …ть, – успел я тихо прошептать, летя к земле.

Падение выбило весь воздух из легких. Жутко болела левая лопатка. Голову вело вбок. Сфокусировав взгляд, я увидел ночное небо с висящими посреди него сестрами.

– Привет, подруги… – сипло произнес, я ухватив со второй попытки глоток кислорода.

Неподалеку раздался удивленный кряк. Приподнявшись на локтях, я увидел в паре метров пошатывающегося мужика, отливающего прямо на стену постоялого двора. Он во все глаза смотрел на меня, держа в руке детородный орган и не прекращая процесс облегчения мочевого пузыря.

– Летающий великан… ик, – гнусаво произнес он, пытаясь проморгаться.

– Кар, – ответил я, поднимаясь, и потер ушибленную поясницу.

Встряхнувшись и больше не обращая внимания на пьяного в дрова мужика, прихрамывая. кинулся прочь от постоялого двора, унося ноги по темным узким улочкам.

– Живой, – расплылся в улыбке Аласт.

Свежий фингал, украсивший лицо приятеля, было тяжело не заметить даже в темном переулке, в котором мы уговорились встретиться после дела. Икнув, он вопросительно дернул подбородком:

– Как успехи? Удалось?

Я кивнул в ответ, протянув ему исписанный лист вместе со стеклянной пластиной – взломщиком печатей.

– Нас, случаем, не порешат из-за этой информации? – Мой голос был слегка нервным.

– А что там?

– Да какая-то магическая белиберда и сказки, – пожав плечом, откликнулся я.

– Не должны. Не в первый раз уже получаю заказы от этого человека, – отбросив все сомнения, покачал головой Аласт.

Скептически хмыкнув, я двинулся прочь из переулка. Пройдя пару улиц вместе, Аласт хлопнул меня по плечу:

– Завтра загляну, занесу деньги.

Я лишь кивнул и, махнув рукой на прощанье, двинулся в сторону дома. По черепной коробке стаей испуганных птиц метались мысли. Не такой уж я никому не нужный кусок… гм, гуано, как я думал. Как оказалось, меня ищут. Ну, пока не меня, что радует, а затянутую сущность. Но все же. Это меняет все. Убрав обратно под капюшон прядь волос, я сделал глубокий вдох. Нужно пойти к Парану и расспросить о том, смогут ли меня отследить магическими способами, и если это возможно, то узнать, как укрыться от слежки.

Дождь давно кончился. Путь освещали сестры, время от времени прятавшиеся за низко летящими тучами, и скудный свет редких масляных фонарей. Поправив за спиной мешок, я полной грудью вдохнул ночной летний воздух и свернул на улочку, ведущую к «Старому наемнику». Адреналин давно схлынул, и теперь ушибленное тело сильно болело. Морально и физически я был вымотан. До таверны оставалась всего пара минут пути. Я медленно брел рваной хромающей походкой по тихой улочке. Мокрая брусчатка, поблескивающая в тусклом свете, создавала умиротворяющую атмосферу.

– Хорошая ночь, не правда ли, менестрель?

От внезапно раздавшегося за спиной смутно знакомого голоса я вздрогнул.

– Ночь отличная! С кем имею, – начал я отвечать, оборачиваясь, – честь… ахххррр…

Ладони судорожно вцепились в руку задавшего вопрос Кривого. Его нож входил все глубже, погружаясь в живот, разрывая ткани и принося ужасную боль. Передо мной было его еще больше, чем обычно, искривленное дикой злой усмешкой лицо. Глаза сверкали животной яростью. Внутри что-то оборвалось. В беспомощных попытках вдохнуть я судорожно открывал рот, словно рыба, выброшенная на берег.