Корса. Дорогой вора

Черный клинок резко вошел в основание черепа пленника, не пролив на алтарь ни капли крови. Жертва дернулась в последний раз и обмякла. Камень замерцал тусклым светом. Жрец поднял глаза к застекленному потолку и, впившись взглядом в небольшую желто-красную луну, продолжил безмолвно шевелить губами, вознося молитву богине.

— Маркус! — тихий шелестящий голос пронесся рядом с ухом жреца вместе с резким порывом ветра.

Глаза мужчины приобрели осмысленное выражение. Он перевел взгляд на статую богини. Изваяние из белого мрамора засветилось, и через мгновение от него отделилась светлая дымка. С каждым ударом сердца она все больше приобретала формы женской фигуры. Сделав шаг вперед, на пол зала ступила рыжая голубоглазая девушка в алом плаще.

— Слушаю вас, госпожа, — произнес жрец, быстро опустившись на одно колено и склонив голову.

Полностью материализовавшаяся богиня остановилась рядом с алтарем. Безразличным взглядом окинув безжизненное тело, она подошла к жрецу. Положив руку на его голову, богиня на мгновение прикрыла глаза. Ее ладонь засветилась и тут же погасла.

— Ты все видел? — спокойным голосом произнесла рыжая богиня, отступив на шаг от мужчины.

— Да, госпожа, — сипло проговорил жрец, так и не осмеливающийся поднять глаза. — Кто он и что нужно сделать?

— Тебе достаточно знать, что он важен, — тихо произнесла девушка. — Начни обряды приобщения. Остальное узнаешь позже.

Фигура богини дрогнула. Через мгновение она превратилась в легкую белую дымку, которую тут же развеяло сквозняком. Еще несколько минут жрец не решался подняться, так и застыв в коленопреклоненной позе, пока его не вырвал из оцепенения легкий скрип двери.

— Ньер Маркус? — Молодой светловолосый парень с чуть побледневшим лицом вопросительно смотрел на жреца, изо всех сил стараясь игнорировать труп, лежащий на алтаре.

Маркус резко поднялся, выдохнул, одернул полы мантии и внимательно посмотрел на своего помощника.

— Лагар, после того как разберешься с мусором, — мужчина небрежным движением подбородка указал на бездыханное тело, — зайдешь ко мне.

Дождавшись кивка от парня, жрец бросил взгляд на статую богини и быстрым шагом пошел прочь из малого зала.

Максим

Не выдавай наших тайн.
Не выдавай, не предавай.
Ведь, наверное, не просто так мы ходим по другим мирам,
Отмеряя пропасть по часам…

Тихий женский голос и перебор струн мираты словно штопор ввинчивались в мозг и вырывали сознание из объятий сна. Немного посопротивлявшись, я открыл глаза и с безразличием констатировал, что надо мной потолок сарая, ставшего мне домом. Тело пробивал легкий озноб. Левый бок отдавал несильной болью. Удивляться желания не было никакого.

— Поговорим? — Женский голос был тихий, но четкий и настойчивый.

Проигнорировав вопрос, я сел на лежаке, уперев руки в тонкий соломенный матрас. Сфокусировав взгляд на кувшине, стоявшем на столе напротив, встал и, борясь с ознобом, пошатываясь двинулся к вожделенному сосуду. Жажда мучила жутко.

— Я бы посоветовала вино… желательно красное. Помогает от кровопотери, — прокомментировал женский голос мои действия.

С трудом оторвавшись от кувшина, я замер, смотря в узкую бойницу окна, за которым всходило солнце. Мысли в черепной коробке сновали вяло, словно прорываясь сквозь густой кисель.

— Зачем?.. — Голос оказался сиплым и немного хрипел.

— Что именно «зачем»? — усмехнулась девушка.

— Зачем было уговаривать? — В вопросе сквозило отстраненное недоумение. — Полчаса наедине с палачом — и я бы признался в чем угодно и согласился бы на что угодно.

Оторвав взгляд от окна, я в первый раз посмотрел на рыжеволосую девушку, бесцеремонно лапающую чужие вещи. Шиза прислонила к стене мирату. С минуту посмотрев на меня с интересом и легкой улыбкой, она все-таки решила ответить:

— Все крайне просто. Необходимо полное согласие. Добровольное. Можно, конечно, и с помощью палача, но, как показывает практика, — в девяноста девяти случаях из ста подобный метод убеждения заканчивается летальным исходом. Подсознание — вещь упрямая. Всегда норовит вмешаться в процесс. Да и я была слишком занята, чтобы полностью все контролировать, — пожала плечами рыжеволосая. — Я бы, кстати, на твоем месте не тяготилась сложившимся положением. Это в твоих же интересах.

— Серьезно? — Саркастически усмехнувшись, я вновь упал на лежак, закинув ногу на ногу и заложив руки за голову.

— Ты умираешь, — ответила с усмешкой Шиза, — постоянные головные боли и общее состояние твоего организма — это результат медленного, но верного разрушения, которое я с трудом и при твоем непосредственном сопротивлении останавливала, — с укором закончила она.

— И какая же бацилла меня убивает? — Напряженный тембр резко контрастировал с саркастической улыбкой, игравшей на губах.