Корсар с Севера

Ему приснилась Софья. В бальном платье из блестящего светло-лилового шелка, с голыми плечами, на шее брильянтовое колье. Они ехали в шикарной машине, в «мерсе» или в «саабе». Софья почему-то за рулем. Ехали, кажется, по Московскому… Ну да, вот и ДК Ильича, Московские ворота. Проспект расширился, и боярыня, лихо обогнав маршрутку, резко прибавила скорость. А впереди — Олег Иваныч это отчетливо видел — перекрывая весь проспект, в ряд, не торопясь ехало пять или шесть милицейских уазиков, желтых, с синими полосами и мигалками. Расстояние между ними — с полметра. Не проскочишь! А Софья так и гнала, не снижала скорость. Тормози! Тормози! Олег Иваныч сам уже нажал на тормоз и успел-таки. Машина лишь ударила в бампер идущего впереди «козла». В решетчатое оконце задней дверцы, там, где размещался отсек для задержанных, удивленно выглянуло лицо. Олег Иваныч отшатнулся. Это было лицо Олексахи!

— А? Что? Ах это ты, Марко. Что, уже? Все в порядке? Ну, хорошо. Спи.

Олег Иваныч сел на ковре, попил воды из кувшина. А перед глазами так и стояло лицо Олексахи. За решеткой. К чему бы сон?

Олег Иваныч прошелся по ковру к окну, выглянул. Словно бы кто-то бормочет там, во дворе. Точно!

У стены дома, лицом к луне, сидел на корточках один из берберов и что-то тихо говорил себе под нос. Тихо, но довольно зло. Отрывисто, резко. Не замыслил ли что худое?

Олег Иваныч переместился поближе к дверному проему, затянутому куском плотной ткани. Потом подумал и разбудил Марко.

— Ну-ка, послушай…

— Горюет. О каком-то Али. Называет его «бедным братом» и обещает отомстить.

— Ах вот та-ак…

Олег Иваныч не сдержался и чихнул — ковер-то довольно пыльный.

Сидевший во дворе бербер вздрогнул и вытащил саблю.

— Пойдем-ка, Марко, на улицу. Что-то душно.

Марко зевнул. Конечно, жаль парня, да ведь кто-то же должен быть переводчиком.

Бербер вопросительно взглянул на проснувшихся гостей.

— Спроси, знает ли он, кто убил Али?

— Не знает. Но обязательно найдет и убьет этого шакала.

— Когда произошло убийство?

— Через день после появления галер Осман-бея. Али убили отравленной стрелой, пущенной из духовой трубки зинджей. Убили плохо.

— Как это «плохо»?

— Ну, как… Неумело.

— Что значит «неумело»?

— Я не совсем понимаю. Язык не очень чистый… Ага. Он говорит, что есть такие умельцы, которые попадают в кадык или яремную вену. Тогда смерть наступает сразу. Есть и другие — те, что стреляют в затылок или в то место, которое за ушами. И тогда смерть приходит незаметно для остальных. Но этот, который убил… Он словно бы стрелял наугад, куда попадет.

— Так я и думал. Он не расспрашивал соседей?

— Расспрашивал. Ничего подозрительного. Да и убили-то ночью.

— А не видели ли они рыжебородого человека с красными жилистыми руками и звероватым взглядом?

Олег Иваныч пристально посмотрел в глаза берберу.

Тот вздрогнул, услыхав перевод Марко:

— Соседи не видели. Видел я. На постоялом дворе хромого Эйюба, за день до смерти брата.

«Тимбан», надежно закрепленный на двух якорях, покачивался на рейде Бизерты. С окруженной резной балюстрадой кормы судна был хорошо виден весь тунисский флот — десять крупных судов и около двадцати мелких. Украшенная зелеными флагами пиратская эскадра располагалась позади флагмана. У причалов крепости не стоял никто. Главарь, Джафар аль-Мулук, справедливо опасался быстрого морального разложения команды — что вполне естественно и оправданно после удачного рейда, но никак не перед ним. Главной целью пиратов были благодатные земли Кастилии. Если повезет и не помешает кастильский флот, хорошо бы разграбить Палос или Кадис.

Джафар, конечно же, облизывался еще и на Севилью, но осторожничал. Уж больно далековато она располагалась от моря. На самом-то деле, конечно, и Кадис для галер Джафара — слишком большой кусок, вполне подавиться можно. Вот прибрежные рыбацкие деревухи пограбить да перехватить пару-тройку купеческих судов, идущих в Португалию или Арагон, — другое дело.

В Бизерту Джафар зашел по пути, выполняя просьбу бея Османа. Старый владыка Туниса страховался от возможного восстания кочевников-берберов. Отношения с беем Бизерты у него давно сложились к обоюдной выгоде, а что будет, ежели к власти придут берберы, один Аллах ведает. А такая возможность вовсе не исключалась, о чем доносили Осману верные люди. Весьма кстати подвернулся Джафар со своим первым весенним рейдом.

Вместе с благословением бея Джафар получил попутное задание — якобы для пополнения запаса продуктов зайти по пути в Бизерту и уничтожить всех проживающих там людей пустыни, известных правителю Туниса. Чтобы не спугнуть их, действовать надлежало немедля, не ставя в известность власти Бизерты. Что и проделали. Правда, не полностью. Удалось уничтожить лишь одного, ливийца Али. Преданный слуга Джафара Маруф убил его с помощью духовой трубки зинджей, чем очень гордился.