Корсар (СИ)

В итоге приказы отданы, кабинет закрыт, а мы покидаем помещение клуба по узкому коридору, ведущему к чёрному входу. Там Викинг держит свой мотоцикл, подальше от любопытных глаз. Он садится на своего железного коня, заводит мотор, а я выхожу на общую парковку и седлаю недавно купленный чоппер. Звук двигателя успокаивает, и я улыбаюсь, включая музыку. Низкие басы вибрируют под кожей, льются по кровотоку, будоражат. Обожаю это ощущение и уже долгие годы не могу им насытиться. Когда сдохну однажды, пусть меня похоронят с рулём в руках.

Выезжаю на дорогу, забитую автомобилями. Краем единственного глаза замечаю Харлей Викинга и улыбаюсь: Вик снова надеется обогнать меня, да только кишка тонка. Я хоть и одноглазый, но фору дам любому горному орлу, дай только мотор завести. Врубаю музыку громче и увеличиваю скорость. Кто-то сигналит, когда гоню вперёд, минуя психующих автолюбителей. Викинг лавирует в потоке машин, нагоняет меня, делает отчаянный рывок, только хрена ему, а не победа, не на того нарвался.

Выезжаем на трассу, ведущую к промзоне, где отсиживается на своём прогнившем насесте Карл. Хоть и не люблю к нему ездить, потому что это будит в душе странные, а порой и страшные воспоминания, но иногда всё-таки не могу иначе. Ради дружбы иногда приходится чем-то жертвовать.

Добравшись до места назначения, глушу мотор и слежу, как следом подъезжает Викинг.

— Уделал, чёрт одноглазый, — хохочет, тормозя рядом. Слезает с мотоцикла и, подойдя ближе, обнимает за шею. Захват такой же крепкий, как и в далёкие двенадцать, когда мы только-только познакомились и играли мышцами перед красивыми девчонками. Тогда всё было просто и естественно, правильно и нормально. Плохо стало потом, тогда же всё было хорошо.

Мы минуем суровый фейсконтроль и проходим вглубь, отведённой под нужды байкерского клуба "Чёрные ангелы", территории. Это, наверное, самое неуютное место, которое можно себе представить, и по доброй воле сюда лучше никогда не заходить, только если нет слишком веской причины, способной перевесить все доводы рассудка. То и дело на пути попадаются члены клуба, занятые важными делами: о чём-то беседуют, понизив голоса, чтобы подслушать никто не смог; что-то перетаскивают с места на место; чистят оружие. По сторонам лучше лишний раз не пялиться, потому что могут и пристрелить, коль слишком любопытствовать станешь и что-то высматривать. Все здесь, от мелкой сошки до самого Карла, ребята нервные и импульсивные, так что лучше не рисковать, а то дороже выйдет.

— Шеф на месте? — спрашиваю у личного охранника Карла, курящего возле главного барака. Он отрывает цепкий взгляд от экрана мобильного, где до этого с увлечением рассматривал фотографии каких-то девушек. Удивительно, что одетых.

— Он сейчас за ангаром вопросы какие-то решает, — криво ухмыляется, а в светло-голубых, почти прозрачных, глазах настороженность. — Лучше к нему пока не соваться, целее будете.

Киваю и оглядываюсь на Викинга, а тот чуть прикрывает глаза. Хорошо понимать кого-то без слов.

— Покурите пока, — продолжает охранник, — скоро шеф освободится.

Малодушно стараюсь не думать, каким именно способом Карл решает важные вопросы, да и не в наших правилах лезть в такие дела. Мы все уже давно выросли, каждый однажды сделал свой выбор, а меняться уже слишком поздно. Мы с Викингом тоже не ромашки полевые, и наши способы заработка не всем по душе, так что не нам лезть к Карлу с нравоучениями.

Охранник тем временем указывает на сваленные в углу ящики, и мы с Викингом рассаживаемся и закуриваем. Всё равно делать нечего, так почему бы и не угробить лишний раз собственное здоровье?

— Надо было сначала ему позвонить, — замечает Викинг, сплёвывая себе под ноги.

— Да ладно тебе, — отмахиваюсь, затягиваясь горьким дымом. — Сюрпризы вещь забавная.

— Тебе всё забавно, весёлый Роджер.

— На том и стоим, — смеюсь, потому что смех — моя защитная реакция, своеобразная панацея.

Не знаю, сколько сидим, сохраняя молчание и выкуривая одну сигарету за другой, когда из узкого прохода между бараками показывается Карл. Глаза скрыты за стёклами очков, а на губах играет усмешка. Ему доложили о нашем приходе, потому что по-другому у Чёрных ангелов просто не бывает.

— Наконец-то, — бурчит Викинг, выбрасывая даже не второй по счёту окурок в рядом стоящий железный ящик.

— Дела, ничего не поделаешь, — пожимает плечами Карл, останавливаясь рядом.

Смотрю на него снизу вверх и вижу, что за годы почти не изменился: такой же худой и длинный, разве что ещё более гордым кажется и холодным. Карл из нас всех самый спокойный, точно ледяная фигура. Молчалив, саркастичен и подозрителен до крайности. Параноик, не иначе, но таким его сделала жизнь, хотя и в далёкие пятнадцать, когда нас свела судьба, он не был балагуром и весельчаком. Всегда закованный в невидимую постороннему глазу броню, всегда настороже, словно любое неосторожное движение или лишнее слово прорвёт плотину.

Поднимаюсь на ноги, обнимаю Карла за шею, а тот отводит меня чуть в сторону, чтобы никто, даже Викинг, не смог услышать.

— Почему вчера трубку не брал?