Кортес

- Собака лает, ветер носит, - угрюмо выговорил Кортес. - Пусть их!.. Другое тревожит - это не переводи, - он обернулся к Агиляру. - Какое-то детское недомыслие со стороны отдельных солдат и офицеров. Кто отвечал за Мельчорехо? Наказать плетями! Я не желаю из-за подобных промахов лишаться жизни. Вот подлец! - немного удивленно добавил он. - Точно подметил - в бою нам ничего не страшно. Кроме усталости... Хорошо, теперь переводи.

Он принялся объяснять пленным, что люди из-за моря с головами обросшими и сверху и снизу, не имеют злых намерений. Они верят в Бога, единого и всемогущего, и желают распространить свет истинной веры по всем городам и весям. Индейцы сами виноваты в том, что не позволили им набрать воды. Вот почему кровопролитие, вот почему он, верховный касик войска "кастилан", вынужден взять под свою опеку эти земли и объявить их владениями великого вождя, живущего на западе...

- Кстати, - неожиданно прервал он свою речь, - поинтересуйся у них. Возможно, они уже подчиняются какому-нибудь владыке? Тогда мы могли бы обеспечить им надежную защиту.

После недолгого лопотания Агиляр ответил.

- Они заявляют, что их племя свободно, хотя, конечно, защита никогда не помешает... Только, - нахмурился Агиляр, - сказали так, что их можно понять двояко. Точный смысл заключается в том, что дани они в настоящий момент не платят. Я было попытался уточнить - не платят кому-то или вообще ни вблизи, ни вдали нет никого из владык, кто смог бы потребовать с них дань. Они на эту тему отказываются говорить!.. - возмущенно добавил Агиляр.

- Тогда надо попытаться развязать им языки с помощью огня, невозмутимо посоветовал Кристобаль де Охеда. - В первый раз, что ли...

- Ни в коем случае! - резко возразил Кортес. Потом, улыбнувшись пленным, ласково обратился к Охеде. - Сеньор, я предупреждаю вас в последний раз - всякая попытка вставлять мне в палки в колеса плохо для вас кончится. Заявляю официально - это ко всем относится, господа. С этого момента всякое неповиновение, всякое лукавство при исполнении приказа, всякие разговоры, подрывающие авторитет главнокомандующего будут пресекаться решительно и жестоко. Вплоть до вынесения смертных приговоров!

Все это он высказала в привычной светской манере, красиво жестикулируя руками. Наконец обратился к Агиляру.

- На чем я остановился? Ага, на защите... С этой минуты они свободны. Я надеюсь, что они вернутся к своим сородичам, не держа злобы на сердце. Мы пришли сюда установить мир. И мы его установим - последнее не переводи, предупредил он толмача.

Когда пленников увели, он поднялся - все тут же встали - и объявил.

- Господа, завтра в бой. Завтра мы должны им показать, что значит "кастилан", осененный крестом. Убивать как можно больше. Людские потери у противника должны быть устрашающими, я не имею намерения засиживаться в этой дыре и губить своих солдат в бессмысленной бойне. Сеньор Ордас, вам поручается командование пехотой. Постройте боевой порядок следующим образом - линия в два ряда, впереди новобранцы. Старший канонир Меса. Обеспечить наивозможно быстрый темп стрельбы. Палить только кучно, по большим человеческим массам. Кстати, как я слышал у вас, сеньор Альварадо и у вас, сеньор Авила одна лошадь на двоих? А вы, сеньор Монтехо, совсем безлошадный?.. Авила возьмет лошадь музыканта Ортиса - тот в седле как тюфяк держится. Монтехо позаимствует у рудокопа Гарсия. Завтра я лично поведу кавалерию в бой!

День битвы запомнился Берналю Диасу долгим изматывающим маршем по засеянным кукурузой, и залитым жидким илом полям. Грязь пудами прилипала к ногам, а каково было индейцам-носильщикам, которые на собственных плечах тащили орудия. Кто стволы, кто сборные деревянные станины... Тоже люди, вздохнул про себя Берналь, этих в случае чего первыми в жертву принесут...

Когда же войско выбралось на твердую почву, вид открывшейся вражеской армии произвел на всех гнетущее впечатление. Врагов, если прикинуть численность отдельных отрядов и сложить вместе, было по меньшей мере до полуста тысяч. На каждого испанца по две-три сотни. Пусть даже у страха глаза велики, однако куда ни бросишь взгляд, всюду стояли плотные ряды раскрашенных воинов. Андрес истерически похохатывал - где наша не пропадала, проломим им черепа, этим язычникам.

- Ага, проломишь, - отозвался кто-то. - Устанешь мечом махать.

- Подтянись! - приказал вконец измотанный переходом Ордас. Весь неблизкий путь он несколько раз добирался до хвоста колонны, где подгонял отстающих, потом вновь возвращался в голову. - Разговорчики отставить!

Один из ветеранов буркнул, что подобных строгостей он не замечал и в Италии при Великом капитане, а там войны были не чета этим. Его однако никто не поддержал - сил не было.

На сухом пригорке немного отдохнули, обсушились. Индейские вожди допустили промашку - это было ясно каждому опытному вояке. Нельзя было выпускать чужаков из грязи. Встать стеной и крушить дубинами. Что с них взять - дети природы. Только гадкие дети, очень капризные и жадные... Не желающие поделиться золотом.