Корзина полная персиков в разгар Игры

– Да не сказал бы… Почитайте записки Пржевальского о его экспедиции по Уссурийскому краю в тот же год войны, об опустевших посёлках, разрушенных манзами уже после окончания кампании. Путешественник вынес оттуда крайнее предубеждение в отношении китайцев. Лет десять спустя, погранкомиссар господин Матюнин с казаками спалил форт нашумевшего хунхузского атамана в глухой тайге. Я не преувеличиваю, называя это сооружение крепостью: логово шириной в сотню саженей окружал частокол высотой больше двух саженей. Ворота имели двухъярусные башни! Как выяснилось, этот главарь был родственником маньчжурского крупного чиновника и регулярно поставлял фудутуну пленников из разгромленных его шайкой мелких конкурентов. Граница же тогда была совершенно прозрачна. После разгона китайскими властями нелегальных золотодобытчиков, так называемой Желтугинской республики66, сотни краснобородых бежали в российские пределы. Ну а с тех пор, лютеют хунхузы лишь пуще прежнего. Законы свои, воровские, всё меньше блюдут. А морские хунхузы уже до Харбина по Сунгари добираются. И, специально созданная, Амуро-Уссурийская казачья флотилия им не помеха. Да, и такие есть хунхузы. Трудно разделять: есть ещё и «речные». Кто их разберёт. Берут на абордаж неуклюжие лодки русских купцов и китайские джонки. Да только это Вам, увы, не «морские гёзы»… Впрочем, и всякое зверство относительно. Слышал, что не так давно жил некий сердобольный индейский вождь, который никогда не снимал полные скальпы для своей коллекции, но предпочитал обходиться лишь крошечным кусочком кожи с макушки, то есть давал шанс побеждённым выжить. Только не подумайте, что я сравниваю индейцев с хунхузами – и мысли такой нет. Одни – честные воины, борцы за свою свободу, а другие – кровавые ублюдки.

– А если индейцу и вовсе лысый попадался? – попробовал отшутиться Глеб, – А каковы размеры банд краснобородых?

– От нескольких головорезов и до сотни-другой. Чаще всего – человек до сорока. Большему числу тоже не просто в лесах скрываться.

Потом Стрельбицкий рассказал и подробности своей экспедиции и о своих предшественниках на севере Кореи – Джеймсе, Фулфорде и Янгхасбэнде, а за ними и о пути экспедиции Звегинцева:

– Кстати, русская экспедиция не имела права мыть золото в Корее, а лишь проводить географические исследования и мы это свято выполняли.

– А Вы лично знакомы со Звегинцевым?

– Встречал в этих краях его. Экспедиция Александра Ивановича началась через два года после окончания нашей. Впечатление Звегинцев производил бравое. Окончил некогда Морское училище, но служил во флоте недолго и, вдруг, подался в кавалергарды. Звегинцев лично проводил все астрономические наблюдения в ходе работы экспедиции. Есть одна странность во всём этом. Был в рядах экспедиции ещё и некий Михайловский, ставший публицистом и даже известным литератором. Подписываться он стал «Гарин-Михайловский». Возглавлял он одну партию Звегицовской группы, но почему-то, в своих