Корзно

Одно дело прикидывать о чём шипят бояре в Ростове Великом, изредка вспоминая про Новгород, Рязань, Булгар. Другое - держать в мыслях дела от Роскилле до Иерусалима со всеми остановками. А уж Галич и Луцк, Переяславль и Чернигов - день каждый. Одно - сотня людей, которых он видел за день в Боголюбово, знакомых, понятных. Другое - тысячи здесь, малознакомых, незнакомых. Худо предсказуемых, часто враждебных. Когда всё, каждый шаг, нужно наперёд продумывать, просчитывать, взвешивать.

Мозгов не хватает.

Похоже на моё состояние в первое время после "вляпа" - слишком новая, непривычная обстановка. Только я рисковал, в случае ошибки, одной своей головой, а за ним тысячи жизней его людей.

Война с Булгарией это, прежде всего, война Залесья, война на его, Боголюбского, земле, там собирать рати, там держать людей, съедать хлеб, резать скот и тратить деньги. Ослабляя, тем самым, его позиции здесь, в Киеве, на Юге.

Мир на Волге сейчас для него особо ценен. Вот через два года, когда закончится перемирие и не будет "урона чести", когда, ежели бог даст, пригнём Новгород, придавим Волынь, соберём общерусское войско... Посмотрим. Нынче - тихохонько.

- Хм. А корзно твоё эмир вот так просто проглотит?

- Нет. Будет дёргаться. Но это дела разные. Суздальский воевода наместником на Стрелке - прямая измена, война. А чья родня где сидит-володеет... по-всякому бывает. Ещё. Эмир надеется меня в свою веру обратать. А об-басурманить не просто воеводу безродного, а князя, единокровного брата самого Русского Государя... славы куда больше. Думаю, подарков пришлёт. Почествует меня каким-нибудь байством. Или бекством.

- И ты примешь?! И веру, и халат дорогой?!

- Конечно! Я ж такой хозяйственный да запасливый! И халат парчовый, и шубу из чернобурок, и кинжал дамасский. И погремушку титула. Всё в дом, всё в дом. Кроме веры. Не щерься, брат, веры я никакой не приму.

Что "никакой" означает именно "никакой вообще"... А оно ему надо?

- Х-ха... Ласковое теля - двух маток сосёт?

- Ага. Точно.

Я весело улыбнулся, глядя в его сумрачное, недоверчивое лицо. И, снимая шутливость, снова вернулся к деловому тону:

- Всеволжск станет Русью. Когда Русь примет "Всеволжскую правду". А мы тут покудава только первые два шажка сделали: холопство отменили, да удельщину покачнули.

***

С законодательством на Руси всегда... специфически. Раз в сто лет или реже.

Нынешняя "Русская правда" - Ярослава Мудрого, начала 11 в., серьёзные исправления - Мономах, начало 12 в. Затем дырка в русской истории, общей и законодательства в частности.

"Иго, которого не было".

"Иго" сдохло - законы появились. Судебник Ивана III - конец 15 в. Хотя это не сколько УК, сколько ПК. Судебники Ивана IV Грозного, Алексея Михайловича Тишайшего. И снова дырка до Сперанского.

Понятно, что власть постоянно выплёвывала в мир что-то ну край необходимое. Потом пришлось несколько лет собирать всё это воедино, исключая взаимно противоречащее.

Сперанским к 1830 году составлено "Полное собрание законов Российской империи" в 45 томах, в которое включены Законы, начиная с "Уложения" царя Алексея Михайловича (1649 г.) до конца царствования Александра I. В 1832 году изготовлен 15-томный "Действующий свод законов Российской империи". Разница по объёму - в три раза.

Чего стоит разобрать эту громадную свалку русского законодательства - правители понимали. На специальном заседании Госсовета в январе 1833 года, посвящённом выходу в свет первого издания Свода, Николай I, сняв с себя Андреевскую звезду, надел её на Сперанского.

***

- Ишь ты. Свой закон Святой Руси навязать хочешь?

- Нет. Твой, брат. Тебе здесь законы устанавливать. Править-то "Правду" уже надо. Да и "Устав" тоже. Я тебе своё посылал. Да ты, верно, и не посмотрел толком.

- Некогда было. А по простому? В чём разница?

- Ну-у... У меня нет холопства. Как ныне и на Руси стало. Мало вир...

- Как это? А как же? Головы рубишь?

- Не-а. Преступивший закон не откупается серебрушками, а частью жизни своей отрабатывает вину. В трудах праведных раскаивается и исправляется. Цель-то - не наказать и уж точно не мошну набить. Цель - исключить повторение.

А как иначе? Люди, приходящие ко мне, имущества не имеют. Бедные, новосёлы. То, что у них есть - я дал. Русский закон предлагает для неплатёжеспособного преступника или должника продажу в рабство. Куда-то, "за тридевять земель". Я наоборот - людей к себе приглашаю.

Рабства нет и остаётся только смертная казнь, что мне не по душе, и принудительный тяжёлый труд. Разница между новосёлом и преступником в этой части невелика: у обоих труд принудительный и тяжёлый. Другого просто нет. Конечно, и тяжесть, и продолжительность отличаются. Но главное отличие в "пред-рассудке": новосёл изначально считается "нормальным", преступник должен свою "нормальность" доказать.

Сходную технологию мы отработали ещё в Пердуновке, когда ко мне приходили то голяди, то беженцы, то "кусочники".

Ещё одна мелочь.

- И дай мне дозволение, коль я теперь князь русский, ставить в боярство по моему выбору.