Корзно

Железо мне малоинтересно, злато-серебро, меха-жемчуга ухнули в отправленные вверх и вниз по Днепру караваны, вот шёлк... но его мало.

Процедура подготовки обоза отработана, затыков быть не должно, основная масса ценностей уже отправлена. Но оказывается куча мелочей, которые бросить жалко, или то, что набралось в последние дни.

Николая я отправил с предыдущим обозом. Оставленные им приказчики, вроде бы, досконально проинструктированы, но... Какой чудак ободья у телег не проверил? Видно же, что треснуто. И не надо мне толковать:

- Ни чё, с божьей помощью, авось, милостью Богородицы...

С чего это я буду тратить "милость Богородицы" на всякую хрень, с которой мы и сами можем справиться? "Хрень" это ты, дядя. Это ты недосмотрел. Вот и проси теперь Богоматерь о милости. А меня просить без толку - у меня милости нету.

В тишину майского вечера, в молчание напряжённо затихшего от моего явно выраженного неудовольствия двора въезжает телега. Простая крестьянская одноконная. На телеге замотанная под глаза простолюдинка в каком-то... шушуне. Странная какая-то бабёнка: видны туфли. Вовсе не обычные лапти, как у крестьянок, или прабабошни горожанок. Вышиты цветными нитками.

Хуже: по краюшку мелкий жемчуг. Это уже уровень роскоши. Хотя, конечно, ничего не доказывает: за последние месяцы многие вещи в Киеве сменили своих хозяев. Кто на хлеб менял, кому просто по уху дали да приглянувшееся отобрали.

Рядом с возницей мой парень - постовой с внешнего периметра. Телега ещё не остановилась, а он уже спрыгивает с передка и, придерживая левой рукой палаш на бедре, бежит ко мне.

- Господин воевода! Дозволь докласть!

Факеншит! Когда же я научу их говорить по-русски?! Уже и за собой замечаю подобные словечки.

- Не ори. Докладывай.

- Баба. Сказывает - к тебе. Бобра привезла.

Не понял. Какого бобра? Может - "добра"? В смысле: хабар, барахло?

Такие передачки шли непрерывно густым потоком ещё неделю назад - "десятина ото всего, взятого на гражанах". Но дело, вроде бы, закончилось. Да и присылали мне имущество возами и с гриднями. Чего-то я не вижу мешков со златом-серебром. Один узел, за который эта странная селянка держится.

- Ну, показывай бобра своего.

Бабёнка дёргает узел, затянуто крепко. Наконец, распустился, верхняя тряпка развернулась по телеге.

- В-вот.

Стоп. А с этим бобром я уже знаком. Я об него руки вытирал. Сегодня. Воротник Остомышлёныша. И глаза эти, хоть она старательно прячет лицо, сегодня видел.

- Чего-то ты, Фрося, замоталось сильно. Не узнать. Сними-ка платки.

Сняла верхний. Глаз не поднимает, алеет. А в развернувшемся на телеге узле...

- Да ты, я смотрю, и всё банное с собой принесла. Что ж ты так, племяшка, обо мне нехорошо думаешь? Иль я тебе полотенечка чистого не найду?

***

"Вовочка пригласил Машу к себе домой вечером. Поставил на стол торт, коньяк и сигареты. Потом подумал и решил, что еще маленькая и убрал коньяк. Еще подумал - убрал и сигареты. Звонок в дверь, открывает, на пороге Маша с портфелем.

- Маш, а портфель зачем?

- Завтра же в школу с утра...".

У меня - ни коньяка, ни сигарет. Ну, так и она не с портфелем.

***

Предусмотрительна. Кто-то в её окружении сообразил, что "любовные приключения" лучше "приключать" в чистоте всех участников. Это у самой красавицы такой опыт или из слуг кто? Скоро узнаю.

- Баня - там. Иди, сейчас служанку пришлю. Заодно и помоемся.

Фрося, ссутулившись под взглядами людей во дворе, отправилась в баню. Чуть позже туда же, прихватив кое-какой инвентарь и кучу моих наставлений, прошмыгнула Агнешка.

Старается экс-государыня. Стремится всякое слово моё выполнить наилучшим образом. В благодарность за вылеченного сына и постельные удовольствия. За тот мир и дружелюбие, которое её в моём доме окружает. Никто на неё не рычит, не шпыняет. Ей хорошо, душевно. Не видал - какой она Великой Княгиней была, но горничной и наложницей у неё хорошо получается. Похоже, что моя прежде венценосная рабыня нашла своё место в жизни: преданно ублажать и обихаживать "Зверя Лютого". От всего сердца, с любовью и почтением.

"Где любовь - там угожденье, а где страх - там принужденье" - русская народная мудрость.

"Принужденье" - уже не нужно.

Сейчас она Фросю помоет-подготовит, а я, тем временем, разберусь с этими треснувшими ободьями и отправлюсь побеседовать. Диспут устрою. Литературно-поэтический. Лютни или арфы у меня нет - музыкальный компонент, если и будет представлен, то акапельно.

Интересно: Фрося в самом деле у Кюренберга училась или с ранним Дитмаром фон Айстом пересеклась? Был такой сочинитель в 1170-х. Вот его:

"Что обиды мои, что досада?

Сердце обручем боли свело.

Для души дорогая услада,

Ты надежда моя и тепло.

Мой любимый в далекой дали.

Воротись и печаль утоли!".

В 1164 г. он, молодой и горячий, мог оказаться в Пожони и просвещать русскую невесту мадьярского короля в части немецкого стихосложения.

Я несколько завозился с текучкой. Добрая упряжь ушла в предыдущие обозы. Всё ж спешно, бегом-бегом. А оставшееся ремонтировали, но не всё проверяли.

- Это что?! Это гужи?! Как ты на них ехать собрался?!