Кошачье шоу

Над головами двух женщин, пялящихся в местные газеты, в огромном пространстве выставки толпились кошки, клетки и разводчики. Все суетились, так как пришло время сворачивать шоу. Антураж уже был не тот. Прямо по центру уходящий со сцены Морис, «мням-нямный» котик, величественно выглядывал из переноски, на которой красовалась табличка с его именем и фотография продукта, который он представлял.

— Я так рада, — продолжала Клео, не отрывая взгляд от происходящего вокруг, — что ты не стала создавать шумиху вокруг этого никудышного Мориса. Честно, рекламируемая еда для кошек не самое подходящее питание.

— О, ты что адвокат компании, производящей «Кошачье счастье»?

— Более, чем несомненно.

— Тогда скажи мне одну вещь: как мне заставить кота есть ее?

— Сначала придется приложить немного терпения…

— Нет. Терпение тут нужно до самой смерти.

— Коты порой капризничают.

— Луи не капризничает. Это единственное, что он отказывается есть.

— Иногда их нужно заставлять делать то, что лучше для них же. Не корми его ничем, кроме «Кошачьего счастья». Когда он по-настоящему проголодается, съест его.

Темпл кивнула и не стала объяснять, что если Луи проголодается по-настоящему, он просто уйдет из дома. И ей вовсе не хотелось объяснять, что Луи разрешалось есть где угодно, чтобы не схлопотать очередную лекцию о бродяжничестве домашних кошек. Кошки мисс Тайлер казались довольно счастливыми за закрытыми дверями, но на улице на них нападали, может, из-за неумения постоять за себя. На Луи никто не нападал. Так что он прекрасно выжил бы без Темпл или квартиры в «Серкл-ритц». Всякий кот, проявляющий находчивость, чтобы отстоять свое право приходить и уходить, когда вздумается, заслужил свободу и бесплатный обед, какой бы он ни был, так думала Темпл.

Затем взгляд ее упал на другую удаляющуюся с выставки кошку.

— Как насчет вон той черной маленькой, — спросила она, показывая на простую, ничем не украшенную клетку возле первого регистрационного стола.

— Ты о кошке от общественной организации? Очевидно, никто ее не захотел, и она вернется обратно в приют.

— О, — ой-ой-ой. Темпл прищелкнула каблуками. Ей совсем не нужна была еще одна кошка. Только представьте: еще большая горка нетронутого корма. Больше черной шерсти на ее белом диване. Как только она подошла, кошка привстала и начала тереться мордой о прутья клетки. Она смотрела на Темпл большими золотыми глазами, которые она могла описать лишь словом «спелые». Маленький розовый ротик открывался в череде беззвучных мяуканий. — Сколько кошке лет?

— Похоже, около девяти или десяти месяцев, — ответила Клео.

— А кто она?

— Обычная домашняя короткошерстная обычного черного цвета. Простой кот с улицы, другими словами.

— Я имею в виду пол.

— О. Возможно, девочка. Но это надо будет исправить.

Темпл посмотрела, что было написано на маленькой карточке, прикрепленной к клетке: «Икра». Сорок пять долларов с центами и скидка на стерилизацию.

Темпл протянула руку, которую кошка потерла черным, как сажа, носом. Она отступила назад, словно решетка клетки была под электричеством. Вот, значит, как это случилось с мисс Тайлер, именно так она и начала: ах, какая милая, красивая киска, ах, как жаль, что никто не хочет ее забрать, и ей придется вернуться обратно в приют. О чем люди вообще думают? И из приюта ее никто не заберет. Она уже совсем взрослая, давно не котенок.

К выходу направлялась стройная колонна клеток с котами. Капризные, прихотливее котики, которых здесь выставляли, как дорогих кукол, теперь, все так же хорошо причесанные и с личной охраной в лице своих хозяев, покидали арену. Луи, наверное, с ума сойдет, если ему домой принесут конкурента с соревнований, хотя он и так уже не в своем уме. А ей будет так хорошо со спокойной, стерилизованной кошечкой, любящей и преданной душой.

К столу подошла женщина и принялась собирать брошюры общества по защите прав животных, которые были рядом с клеткой. Раздосадованная Темпл наблюдала.

— Извините, — встала женщина прямо перед Темпл, чтобы снять с клетки карточку и положить ее в матерчатую сумку вместе с другими ненужными бумажками.

Она открыла дверцу клетки – настырная, просто оттолкнула потенциального покупателя – так она была уверена, что уже слишком поздно и малышка Икра упустила свой последний шанс.

Женщина залезла рукой в клетку, вытащила металлическую миску с водой и маленький пластиковый лоток. Видно было, что кошку тренировали. Женщина из общества по защите прав животных явно мало была знакома с правами животных, раз собиралась схватить бедную кошку в охапку и потащить ее обратно, где ей останется жить от силы дня три. Наконец она вытащила еще одну металлическую миску с неаппетитными зелеными гранулами.

У Темпл настало кошачье прозрение.

— Ооо, — услышала она чей-то восторженный голос. Оказалось, свой собственный. — А она ест «Кошачье счастье»?

Женщина, у которой было бы совершенно простое, симпатичное лицо, если б она не была так сосредоточена на перемещении заключенной киски обратно на край гибели, посмотрела на Темпл.

— Конечно, — ответила она.