Кошачья Свара. Мадрид, 1936 (ЛП)

Конечно, остается армия. Но Асанья хорошо ее знал: не зря он был военным министром. Он знал, что у военных под внушающей страх внешностью прячутся противоречия, непостоянство и сговорчивость. С одной стороны, они угрожают и критикуют, а с другой - скулят о повышении по службе, должностях и наградах. Они обожают протекцию и завидуют другим: все убеждены, что другие их обошли при меньших заслугах. Короче говоря, они поддаются влиянию, подобно детям. Привыкшие вследствие железной иерархии делать только то, что решает за них другой, они не в состоянии договориться о совместных действиях. Все войска (артиллерия, пехота, инженерные) готовы убивать друг друга, достаточно военно-морскому флоту сделать одно, как авиация делает противоположное.

После недавнего триумфа Народного Фронта генерал Франко приходил к председателю Совета министров и грозился положить конец беспорядкам, если понадобится, и с помощью армии. Франсиско Франко был молодым генералом, обладал практическим складом ума и проверенными на деле достоинствами: в Африке он продвинулся по карьерной лестнице со скоростью метеора и заслужил определенную репутацию в офицерской среде. Благодаря личным качествам и связям он мог стать одним из главарей восстания, если его елейный характер и природная скрытность не вызовут недоверие у других генералов. Сомнительно, чтобы завуалированные угрозы, которые сделал Франко председателю Совета министров, поддержала бы вся армия, но визит испугал Портело Вальядареса [16], и он раньше времени подал в отставку. После этой отставки образовалась вакансия, и в результате пост председателя Совета министров снова занял Мануэль Асанья.

В дверь кабинета постучался и вошел референт с подносом, на котором дымился кофейник и стояло блюдо с выпечкой. Другой референт принес чашки, тарелки, стаканы, приборы и салфетки, а также кувшин с водой и поставил на столик. Когда они закончили завтракать, в кабинет ворвался дон Амос Сальвадор, министр внутренних дел, в сопровождении своего заместителя, дона Карлоса Эспиа. Последовал обмен улыбками и приветствиями. Майоль и Эспиа, оба масоны, быстро обменялись знаками. Тем временем кабинет быстро наполнялся помощниками, чиновниками, инспекторами, появился также губернатор провинции, находящийся проездом в Мадриде. На столах копились папки, а вешалки качались под весом пальто. Зажглись сигареты, трубки и черуты, дым накрыл кабинет плотной пеленой.

Как и ожидалось, Совет министров разрешил провести манифестацию по случаю гибели пожарного, но не дал разрешения на митинг Фаланги в кинотеатре "Европа". Они примут соответствующие меры, и будь что будет. Если фалангисты всё-таки соберутся и устроят заварушку, то это станет поводом, чтобы объявить партию вне закона и запихнуть в тюрьму главных зачинщиков. А если и этого окажется недостаточно, то придется ввести комендантский час. С обычной напыщенностью и периодически бросая взгляды друг на друга, капитан Коскольюэла и подполковник Марранон рассказали о последних действиях Примо де Риверы и его камарильи, как в столице, так и в провинции. Затем они перешли к другим вопросам.

По сообщениям из достоверных источников, секретарь коммунистического Интернационала Георгий Димитров решил защищать республику любой ценой. По крайней мере с этой стороны нет никакой опасности. Конечно, военные продолжают устраивать заговоры, многие имеют прямые связи с Фалангой или с организацией "Традиционалистское сообщество" во главе с Мануэлем Фаль Конде [17]. В качестве превентивной меры самых склонных к мятежу генералов направили служить на периферию, подальше от стратегических центров.

Будет усилена цензура в средствах массовой информации, в особенности в отношении вспышек насилия, включая поджоги церквей, так и касательно забастовок в различных отраслях промышленности по всей стране. Губернатор из провинции заявил о возможности использовать армию, чтобы поддерживать выполнение необходимых работ по обслуживанию и снабжению, прерванных забастовками. Конечно, это не самое лучшее решение, но нужно рассматривать его в каждом отдельном случае. В Каталонии сейчас спокойно, в Андалусии, наоборот - взрывоопасная обстановка.

Маловажные, но необходимые для четкой работы администрации хлопоты уже заняли целый час в плотном графике чиновников. Затем, с раскрасневшимися от бессонной ночи и дыма глазами, один за одним они вылетали из кабинета, чтобы направиться в собственные. Когда руководитель службы госбезопасности, подполковник Марранон и капитан Коскольюэла снова остались одни, сеньор Майоль подавил зевок, потянулся и устало прошептал:

- А какие новости об англичанине?

Подполковник, который уже было встал, снова опустился в кресло, искоса взглянул на своего помощника и ответил сдавленным тоном:

- Пока ничего определенного. Выглядит дурачком, но он не таков. Во время допроса сознательно солгал.

Он в нескольких словах передал состоявшийся накануне разговор с Энтони Уайтлендсом, сделал паузу, чтобы начальник усвоил сказанное, и добавил: