Кошачий Мир

– За одиннадцать с половиной эрлов, – смущённо улыбнулся Назаров. – На мировой рекорд, конечно, не тянет…. Зачем бежал? Ну, как же. Обещал, ведь, Аше, мол: – «Обязательно – когда-нибудь – ещё посидим у походного костерка. И песенки всякие, понятное дело, попоём…». Вот, скоро проснётся. А у нас – костёр. Ей будет приятно…

– Я уже проснулась, – известил на удивление бодрый девичий голосок. – Так что, Рыжий, проявляй свои музыкальные и вокальные способности. С удовольствием послушаю. А ваша вакцина – настоящее чудо. Сил – не пересчитать. Как будто родилась заново…

Они славно – до самого рассвета – посидели у костра. Выпили – в честь одержанной победы – трофейную «Белую лошадь». Сидели, болтали, пели походные и лирические песни.

Рассвело. Из-за далёкого горизонта барственно вывалилось сиреневое мирранское солнце. Последней была исполнена песенка, посвящённая двум присутствующим у костра дамам. Назаров и Томас – чуть хмельными голосами – старательно выводили:

Однажды – в кутерьме – помилуй Бог.
Отстаньте, но она мне очень нравится.
Дуэль? Успешно подвиду итог.
Красавица, красавица, красавица…

И ежедневно, люди говорят.

Мол, позабыты правила и нравы.
Мораль тоньчает много лет подряд.
Сошли на нет – тенистые дубравы…

Но и тогда. Уже – навеселе.

Пускай рыдает раненная львица.
Нож на столе. И ветер в сентябре.
Пускай оно вновь снова повторится…

Мне нравится – порой – пройтись с тобой.

И целовать тебя – мне тоже нравится.
Нацеловавшись – быть самим собой.
Красавица, красавица, красавица…

Песенка закончилась. Чуткое горное эхо, вздохнув напоследок: – «Красавица, нравится, авица…», замолкло.

Неожиданно – со стороны горного перевала – раздались громкие аплодисменты, и властный певучий голос насмешливо произнёс на безупречном мирранском языке:

– Браво, браво, уважаемые господа артисты. Мы, безусловно, оценили ваши старания. А теперь попрошу поднять руки вверх и не делать резких движений.

Натка плавно обернулась, после чего поморщилась – словно от острой зубной боли: на чёрных камнях – примерно в полутора данах от лощины – беззаботно восседали шестеро рослых молодчиков в буро-зелёном камуфляже. Один – смуглолицый и усатый – лениво хлопал в ладоши, а остальные пятеро недвусмысленно сжимали в ладонях короткоствольные чёрные автоматы.

– Разожми, Птичка, ладошки, – прошептал-прошипел Назаров. – Ну, кому я сказал? Пусть ружьё упадёт на песочек. А потом, изображая послушную и мирную девочку, подними руки вверх. Дело-то серьёзное. Посмотри на глаза (в глаза?), этих мордатых субчиков. Как любит говорить в таких случаях достославный Сан Саныч Бушков: – «Глаза хватких, несуетливых и хладнокровных убийц…». Разожми. А теперь подними. Молодец…

– Рад нашей долгожданной встрече, – перестав аплодировать, объявил усатый. – Игра закончена. Вы, безусловно, достойно сражались, но, увы, проиграли. Признайте и смиритесь.

– Смиритесь – это как? – хмуро уточнил Иван Палыч.

– Элементарно. Мужчины и кот остаются здесь. Под временным присмотром, понятное дело, автоматчика. Кошку и девушку с медвежонком мы уводим за перевал. Приземляется дежурная вимана. Мы садимся в летательный аппарат и следуем к заданной точке. Расходимся, как говорится, краями. На этом, собственно, всё…. Графиня, обещаю, что вас никто не собирается убивать. Изымут «молодую» архмагическую железу и не более того.

– А для чего вам, «теневые» господа, понадобилась моя подруга? – демонстративно глядя на рассветное мирранское небо, поинтересовалась Аша. – У неё же желёз нет.

– Как это – нет? – дружно хохотнули в ответ. – Есть. Да, ещё какие. Типа – нежные девичьи. Её мы берём в качестве экзотического военного трофея. Для тщательного обучения и многократного использования. Причём, по прямому и изначально-природному назначению…. Ха-ха-ха! Ха-ха-ха!

Камуфляжные «теневики» веселились от души, но…. Но, видимо, досмеяться им было – не судьба.

Где-то там – в безумной нежно-изумрудной вышине – тягуче пропела печальная свирель. И на чёрных камнях – полыхнуло жаркое сиреневое пламя.

Полыхнуло и трусливо отступило, оставив-продемонстрировав шесть безобразных угольных головешек, источавших – в рваном режиме – вонючий серо-чёрный дымок.

– Как там принято говорить у славных жителей РЗ-12? Мр-р-р? – задумчиво промурлыкал Томас. – Блин, если не ошибаюсь, горелый? Ладно, проехали…. Но кто же, блин горелый, сжёг «теневиков»? Причём, дотла?

– Я и сожгла, – призналась Аша. – Пожелала. И сожгла. Сугубо для общего блага.

– Но как это у тебя получилось? Они же были неуязвимыми «теневиками»…