Кошачий патруль

— Может, и к Романченко, — согласился Арсений. — Я когда с соседкой знакомился, фамилию не спросил. Знаю только, что она Рита. Кстати, с ней все в порядке? С Ритой? Или лучше дайте мне пройти, я сам узнаю.

— В этом доме проживает гражданка Маргарита Владимировна Романченко. Я не могу вас к ней пропустить, так как в настоящий момент ее допрашивает следователь.

— Допрашивает? — поднял брови Кудесников. — В связи с чем же это?

— В связи с обнаруженным вблизи ее дома трупом.

— Чьим? — живо спросил тот.

— Не имею права разглашать. А вы пока оставьте мне свои координатики. Можете понадобиться. Вы где проживаете?

— В соседнем доме. А вообще в Москве, здесь отдыхаю. Как же мне с ключами-то быть?

— Подождите. Я доложу начальству, пусть решает. В ожидании решения начальства Кудесников подошел к толпившимся людям — выяснить хоть что-нибудь. И выяснил, разумеется.

— Представляешь, — громогласно вещала бабка Марья, одна из старейших обитательниц здешних мест, приехавшая сюда в тридцатые годы прошлого века кого-то раскулачивать, да так и прижившаяся. — Иду я, значит, раненько так, Таньку свою привязывать…

— Какую Таньку? — вздрогнул Кудесников.

— Козу, понятно, а то какую? Вон туда веду ее, на лужок, а то ведь понастроили здесь — скоро за сто верст гонять скотину придется, — отвлеклась было бабка.

Но Арсений напомнил:

— Так что произошло?

— Вот я и говорю, — костлявый палец уперся в живот Кудесникова. — Иду я, значит, и вижу — висит. Прямо вот здесь, на столбе, возле ведьминого дома и висит. Я даже думала — померещилось. Перекрестилась, как положено. А он все висит.

У Кудесникова от нетерпения засвербило под ложечкой.

— Кто висит? — деревянным голосом уточнил он.

— Да мужик этот. Я ближе-то подходить боюсь — вдруг нечистая, вдруг он возьмет и полетит куда. Или со мной что сотворит…

— Ну, это, бабка, вряд ли, — хихикнул кто-то в толпе.

— А дальше? — поторопил ценную свидетельницу Арсений, понимая, впрочем, что дальше будут в основном охи, ахи и другие междометия.

— Дальше что ж, побежала я вот — за Максимкой, — бабка указала на знакомого Арсению мужика лет семидесяти, тоже из местных. — Он ведь тут неподалече. Разбудила еле-еле, он с вечера-то нажрался и дрых…

— Не нажирался я, — вяло возразил Максимка. — Подлечился малость.

— Дальше! — требовал неугомонный Кудесников.

— Ну, прибежали мы вдвоем сюда, а этот все на столбе, на веревке, — запричитала бабка Марья.

— Да куда ж ему деться, — вставил Максим. — Он уже синий весь, язык висит.

— Ой, прекратите ж, ироды, рассказывать такую-то жуть! — простонала какая-то особо чувствительная женщина, стоявшая поблизости.

— А чего, — прогудел страдающий от похмелья Максим, — что было, то было. Вот и Арсений интересуется.

— Да я не этим интересуюсь, — признался Кудесников. — Я личность удавленника установить хочу. Вы его знаете? Кто это был?

— Не из наших, точно. Может, из дачников? — Максим пожал плечами и повернулся к бабке Марье за поддержкой.

— Да я что, его рожу разглядывала? — всплеснула та руками. Потом пожевала губами, словно пробовала слова на вкус, и сказала: — Точно не из наших. Костюм у него городской. И галстук еще. Точно, из дачников. Приехал — и удавился. А может, ведьма его приманила, — добавила бабка, немного подумав.

— А что потом было? — снова вернулся к актуальной теме Арсений.

— Потом что? Милицию вызвали. Они попросили нас подежурить возле столба, чтобы никто не наследил, не упер чего, — вспоминала бабка Марья. — Только кому это надо? Ну, и стояли мы тут часа два, пока они приехали. А дальше началось… Нас все расспрашивали. Я им все как есть рассказала. И про ведьму тоже — пусть разбираются. Потом еще Максимка им снова все рассказал. А уж потом они в ведьмином доме засели. Наверное, ее и посейчас пытают.

— В каком смысле — пытают? — опешил задумавшийся было Кудесников.

— Ну, расспрашивают…

Сыщик подошел поближе к злополучному столбу и задрал голову, рассматривая место трагедии. Веревку, или на чем там висел покойник, сняли. Единственным местом, за которую ее можно было зацепить, оказалась металлическая перекладина, на конце которой крепился фонарь.

— Там висел? — спросил Кудесников Максима, указывая пальцем на перекладину.

— А где ж еще? Я милиционерам помогал его снимать.

— А как снимали? Тут же высота — и с забора, даже если бы на него можно было встать, не достанешь.

— Правильно. Так ведь я им лестницу свою давал. Крышу недавно перекрывал, сколотил себе одну, как положено. До трубы доставала. Ее и взяли, так и то еле хватило.

Возникал интересный вопрос. Как же ухитрился неизвестный покойник взобраться на высоченный столб и там повеситься?

— А вы с бабкой не видели рядом другой лестницы? Или чего-нибудь еще, подходящего? — на всякий случай уточнил Арсений.

— Не, ничего такого не было, — уверенно ответил Максим. — Я еще тогда подумал — может, кошки у него были с собой? Еще и милицонерам сказал — мол, поищите вокруг, вдруг найдете.

— Какие еще кошки? — не сразу сообразил Кудесников.

— Обыкновенные, железные. В которых электрики на столбы лазают.