Кошак

С этими словами фиалка принялась расстёгивать магнитную застёжку моего кителя. Очень аккуратно и целеустремлённо.

— Не стоит оставлять на ткани биологические следы, — пояснила разведчица, заметив мой интерес. — Мне ещё возвращать форму хозяину. Очередная предосторожность.

— Предлагаешь мне щеголять по городу в чём мать родила?

— Это было бы забавно, — смерила меня изучающим взглядом прелестница. — И очень эротично. Но щеголять тебе нигде не придётся. Ты поедешь со мной и Стефи. Да и как иначе, если всю дорогу мы будем трахаться?..

Строгий плащик был отброшен в сторону водительского сиденья, открывая взгляду очередной фривольный наряд. Даже не платьице, а скорее бесстыдный пеньюар. В милую беленькую сеточку, со вставками сиреневых кружавчиков и, в цвет им, фрагментами полупрозрачной ткани. Трусики у девочки тоже оказались весьма и весьма… В этот раз кружева лишь обрамляли просвечивающуюся сеточку с крупными ячейками, не скрывающую вообще ничего.

— Это всё ради меня? — дошло, наконец, до сознания, когда я обрёл дар речи и смог оторваться от овеществлённого соблазна великолепно поданного женского тела.

— Понимаешь? Ценишь? Что ж, так даже лучше, — хищно улыбнулась республиканка, и с силой толкнула в грудь, подталкивая к ожидающему нас ложу. — Только смотри, сначала её!

Такая удивительная сестринская забота умилила и растрогала.

— Фиалка, ты прелесть! — не удержался я от комплимента, а заодно и от короткого поцелуя в губы. Пришлось даже преодолеть сопротивление недовольной подруги, но оно того стоило.

И вот я нависаю над такой хрупкой и уязвимой Нимфой, отчего сердце заходится в пароксизме нежности. Совершенно не хочется давить или брать, не хочется опошлять такой миг сексом — хочется просто обнять, отгородить это удивительное создание от всего остального враждебного мира. Но фиалка бдит. Эта бестия уселась в изголовье разложенных сидений ложа, поджав под себя одну ножку, другую же выставив коленом вверх. Стройные ножки образовали прямой угол, в вершине которого призывно светилась прозрачная сеточка трусиков. Стоит ли говорить, что с таким видом все мои высокие материи пасовали, разбиваясь о мирские соблазны?.. И ведь разведчица специально так села, специально провоцирует, а чтобы наверняка, ещё и добавляет имплантом — легонечко, но вполне достаточно в ситуации шаткого равновесия, чтобы склонить чашу весов в свою пользу.

Разведчица обняла свою ногу и улеглась подбородком на выставленное вверх колено. Глазки бестии в полутьме салона легонько фосфоресцировали, отражая направленный свет. Девочка ждала. Она даже не сомневалась в победе, ей просто было любопытно, как скоро я начну действовать. Дождалась. Аккуратно, стараясь быть максимально нежным, я проник в святая святых своей женщины. Будто в её первый раз, я взялся провести девочку по сложному лабиринту полового взросления. Но стоило оказаться внутри, как глаза любовницы широко раскрылись. Разлившееся в них удивление и неверие готово было выплеснуться наружу, настолько концентрированным оказалось. А ещё в глубине глаз разгоралась искра удовольствия — чудовищного, болезненного, граничащего с помешательством. Из горла подпольщицы вырвался звериный рык, она вряд ли понимала сейчас в полной мере, что происходит. Да это было и не нужно. Главное, она вполне осознавала, что именно нужно делать ей.

Стройные ножки гибкой лозой оплели мой торс. Ручки-соломинки неожиданно сильно впились в предплечья. Губы присосались жадным, берущим поцелуем, не терпя возражений, отвечая на них стократным нажимом. Острый язычок ворвался в мой рот, уничтожая любое здесь сопротивление своей единоличной власти. Имплант вмиг оказался в ментальных тисках — куда уж там лёгкому поддразниванию фиалки!

— Да! — прямо сквозь поцелуй рыкнула демоница, проступившая сквозь образ беспомощной жертвы. — Вот так!

По салону мчащегося аппарата разлился задорный женский смех — это фиалка поймала взгляд моих квадратных от удивления глаз и не смогла сдержаться. Видимо, в тайне ждала чего-то такого, оттого и сидела, внимательно всматриваясь в наше рандеву.

— Что, получил, Кошак? — взъерошила мои волосы эта проказница. — А ведь я предупреждала! Только что это вы всё без меня и без меня? Так не пойдёт!

Короткая сцена борьбы, причём больше между Нимфой и её боевой сестрой, и вот уже я лежу на спине, осёдланный опытной наездницей с гордым именем богини плодородия, а фиалка нависает над моим лицом. Соблазнительная, одуряюще пахнущая желанием, вся сотканная из кружев и прозрачных манящих сеточек. Моя! Её глаза в последний раз призывно блеснули в отражённом свете, губы изогнулись в обещающей улыбке, чтобы уступить место другим губам, не менее призывным и желанным.