Кощеева дочка и бабушкина внучка

– Это кто?

– Да ты! Не узнал себя – так вот, погляди на дармоеда! – Баба-яга выхватила из лохмотьев зеркальце. – Не узнаёшь? А?! Когда ты мне последний раз вести приносил?

– А что толку их приносить? От тебя же слова доброго не услышишь! Только и слышно: пустоболт, лгунишка, пентюх желтоглазый!

Баба-яга подбоченилась.

– Добрые слова в одно ухо влетают, из другого вылетают! А злые глубоко оседают, да долго помнятся! Мне вот бабенька Яга Ягишна как сказала: «Злюка ты, Ягуся, никто тебя такую не полюбит!», так до сих пор и помню.

– Так и Ягишна небось злюкой была…

– А как же! Я вся в неё!

Филин взмахнул крылом и выбил у Бабы-яги зеркальце.

– Разбилось! Чтоб тебе лопнуть, увалень! Ну-ка, ну-ка… Это что у тебя такое? – Баба-яга хищно прищурилась и сграбастала мышь, что была в когтях у филина. – Вот и ладно, хороший гость без гостинца не ходит.

– Чтоб он тебе поперёк горла встал, карга ты старая!

Филин взмыл над крышей и крикнул, улетая:

– Беда идёт, бабка! Большая беда, лихо неминучее!

– Подавись ты этими словами, умник!

– Умник и есть, так что не обессудь: сама с бедой справляйся, без меня!

Баба-яга запустила в филина шишкой.

Вот горе-то! Где теперь другое зеркальце взять!

Варя открыла глаза, села и осмотрелась.