Кощеевна (СИ)

Не знаю как остальные, а я упала на землю, прикрыв голову руками и отмечая, что рефлексы у отца были отменными – тоже бросился на землю. А вот остальные не поняли, и струя жаркого алого пламени поглотила впередистоящих на добрых метров пять, если не больше – жар ощущала и я. А Горыныч, не закрывая пасть, обернулся, спалив и стоящих позади, заглушая их вопли в огне. Запахло неприятно-паленым, но я выдержала, как и вид обгорелых трупов. Возможно, откат меня найдет потом, а сейчас я изучала новый вид «Горыныч-огнедышащий».

- Как себя чувствуешь?

Когда он перестал плеваться огнем, встала, отряхнувшись от грязи и с любопытством глядя на среднюю голову. Не слышно ко мне присоединился и Кощей, отчего ящер вздрогнул, отступив на шаг.

- Вы сейчас очень похожи друг на другу, ик. Вася, ты страшная женщина. – Я хихикнула – мне об этом уже сообщили. – Ик. Мы теперь что, огнем умеем?

- Спорный вопрос, пока только один из вас. – Кощей бесцеремонно взял среднюю голову, раскрыв тому пасть и заглядывая во внутрь. – Повреждений слизистой нет, горло в порядке. Нигде не болит? Не жжёт? Наружу не просится? – Горыныч помотал двумя головами, и Кощей отпустил среднюю. – Интересно, конечно, надо будет тебя проанализировать поближе.

Дракон отшатнулся, прижав лапы к морде, но зато перестав икать.

- Не надо ничего со мной делать, вы и так, уже, сделали!

- Но весьма удачно, теперь ты вырабатываешь огонь. Рискованно конечно было, но получилось. – Щелкнув довольно языком, Кощей обернулся ко мне. – Ты делаешь успехи. А сейчас за мной.

Дальше мы пробирались по такой схеме: впереди шел Кощей, орудуя «позаимствованной» саблей и поддавая огоньку особо ретивым; потом я, никуда не влезая и не высовываясь, а сотворенная защита спасала от лучников; и замыкал Горыныч, разя налево и направо хвостом и приобретенным огнем – через некоторое время уже свыкся с ним. Жить же не мешал, а так веселее! Попадались и «свои», глядя на моего батю с неким уважением, делая рукой какой-то знак – знак уважения, как пояснили. Потом мы нашли Хорта – или он нас нашел, буквально столкнувшись спиной к спине, и чуть не поубивали друг друга.

- Потерялись? – Ехидно спросил он, поглядывая на меня. Помятый, лохматый, со свежими порезами, которые заживали прямо на глазах.

- Нет, по грибы пошли. Видишь, какие вымахали! – В тон ответил Кощей, снимая лучника магической стрелой.

А потом Хорт увидел залп Горыныча и восхищенно хмыкнул.

- Твое?

- Неа, у меня очень талантливая дочь.

- Страшная ты женщина, Василиса.

- Еще раз такое скажешь, и следующее перо скормлю тебе!

- Я и говорю – страшная.

Наша группа без труда шла дальше, вид мертвых уже не так волновал душу, главное, что мои живы и относительно здоровы. Осталось только Хагана найти. Но, учитывая нашу кривую траекторию, Кощей похоже знал где он и уверенно вел в этом направлении, убирая преграды на своем жизненном пути. Еще умудрялся с Хортом колкими словами перекидываться. И я впервые задалась вопросом – а сколько лет Кощею? На вид я бы не дала и тридцати, но он же колдун, да и мне, немножко за восемнадцать. Сотня? Две? Может и я тогда стареть медленно буду?

Стрела просвистела рядом с ухом.

Намек поняла, поразмышляем потом.

Хагана мы нашли. И, в отличии от нас, юный предводитель был не в лучшей форме: завидя окровавленную руку, безвольно повисшую вдоль тела, я прикрыла рот ладонью, заглушив вырвавший вскрик. Он сражался со своим братом, который хотел сделать меня наложницей, и немного так проигрывал. Ой, кого я обманываю – его теснили по всем фронтам! Сказывался и опыт, и разница в размерах, и сила, и травмы, которые у вражеского хана не были столько серьезными. К тому же под ногами то и дело попадались мертвые тела и неровен час кто-нибудь из них мог запнуться.

- Нужно ему помочь!

- Ты-то куда собралась. – Меня перехватили поперек талии и сбагрили Хорту. Лицо Кощея до невозможности было суровым и серьезным, а единственный зрячий глаз горел наземным огнем. – Это его битва. Если мы сунемся без разрешения, то он нам этого не простит, даже если победим. Предводитель должен сам суметь одолеть главного врага: получится – остальные сами сдадутся.

- А если нет? – Мой шепот был тихим, но его услышали.

- Будем верить в лучшее. Горыныч, слетай пока за подмогой, а то заблудятся еще.