Кощей-Безсмертный

Вмст съ батюшкой; ему

Я была одна отрада

И забава и награда.

Царь-отецъ меня ласкалъ

И, какъ куклу, наряжалъ,

Но бда пришла весною:

Разъ Кощей плнился мною,

Сжегъ до тла весь нашъ дворецъ,

Гд погибъ мой царь-отецъ,

А меня Кощей съ собою,

Взялъ, и вотъ его рабою

Я сижу здсь цлый годъ,

Плачу ночи на нролётъ».

— «Не тужи, царевна, много

И надйся лишь на Бога,

Да скажи мне поскорей:

Не сюда-ль принесъ Кощей

Нашу матушку-царицу?»

«Въ башню, въ мрачную темницу

Онъ царицу посадилъ

И цариц свтъ не миль,

Лишь ломаетъ блы-ручки…

Самъ Кощей теперь въ отлучк,

Но вернется ныньче въ ночь…

Ахъ, Иванъ Царевичъ, прочь

Уезжай-ка ты отсюда,

А не то ведь будетъ худо:

Самъ Кощей и лютъ и золъ, —

Кто хоть разъ сюда вошелъ,

Тотъ отсюда не вернется...»

Но Царевичъ лишь смется,

И идетъ онъ къ башн той,

Гд въ темнице запертой

Плачетъ бдная царица,

Перстень поднялъ и — темница

Отворилась безъ ключа.

Радость встречи горяча

У Царевича съ царицей,

Истомленной, блднолицей.

Сынъ царицу утшалъ

И избавить общалъ

Отъ волшебныхъ чаръ и власти:

«Минутъ скоро вс напасти

И къ царю и въ свой дворецъ

Мы вернемся наконецъ».

Незаметно день проходитъ.

Богатырь по саду бродитъ

И съ царевной говорить:

«Отчего печаленъ видъ

У тебя, краса-двица!.

Горе въ жизни — небылица,

Не всегда бда — страшна,

За зимой идетъ весна…»

А красавица сказала:

«За тебя мн грустно стало,

Что отсюда ты нейдешь

И домой Кощея ждешь,

Надь собою бды не чуя…

Но, послушай, научу я,

Какъ Кощея провести

И себя и насъ спасти.

Только онъ помчится въ гору,

Обращу тебя въ ту пору

Я въ желзную иглу,

И воткну ее въ углу.

Если любишь — не откажешь,

А потомъ „спасибо“ скажешь…»

Отказать не могъ ей онъ, —

И въ иголку обращенъ

Былъ Иванъ-Царевичъ на ночь.

Что не вихорь — ураганычъ

Въ полночь на гору летитъ,

То Кощей домой спшитъ,

Пыль до облака вздымаетъ,

И свтёлку посщаетъ,

Гд царевна у окна

Ночь и день не знаетъ сна.

«Фу! здсь пахнетъ русскимъ духомъ!

Прежде русскiй духъ по слухамъ

Былъ извстснъ только намъ,

А теперь пришелъ къ намъ самъ!»

Говоритъ Кощей въ свтёлк,

Слыша запахъ отъ иголки.

А ему отвтъ даетъ

Красна-двица: «Ну, вотъ!

Самъ по Руси ты скитался,

Духу русскаго набрался,

Ну, и чудится кругомъ»

И къ волшебнику потомъ

Начала она ласкаться,

Стала ловко добиваться:

«Объясни мн, не тая,

Въ чемъ таится смерть твоя?»

Хитрость онъ ея замтилъ;

И нарочно ей отвтилъ:

«Подъ порогомъ, въ голик»,

И тотчасъ въ пуховик

Онъ уснулъ; межъ тмъ царевна,

На него взглянувши гнвно,

Въ печку бросипа голикъ,

Но — остался живъ старикъ.

Утромъ вновь она ласкалась,

У Кощея добивалась:

«Объясни мн, не тая,

Гд таится смерть твоя?»

Лгать Кощею стало любо:

— «Въ чистомъ пол есть три дуба.

Среднiй дубъ съ дупломъ стоитъ,

А въ дупл червякъ лежить,

Раздавить его кто можетъ,

Тотъ и въ гробъ меня уложитъ».

И съ большой горы своей

Улетлъ опять Кощей.

— «Ну, Иванъ Царевичъ, смло

Принимайся ты за дло.

Коль Кощей мн не солгалъ,

Онъ на вкъ теперь пропалъ.

Отыщи же червяка мн,

Раздави его на камн,

И вернись скорй назадъ».

Длу былъ Царевичъ радъ,

Онъ коня себ сдлаетъ,

Въ чисто-поле вызжаетъ,

И добиться червяка

Хочетъ съ помощью клубка.

Къ тремъ дубамъ клубокъ приводитъ,

Богатырь дупло находитъ,

Червяка въ немъ изловнлъ

И тотчасъ же раздавилъ,

А потомъ похалъ въ гору

И какъ разъ вернулся въ пору:

Лишь усплъ опять въ иглу.

Обратиться онъ въ углу,

Какъ Кощей въ свой домъ примчался

И въ свтлиц показался.

Въ третiй разъ его ласкать

Стала двица опять,

Словно змйка увивалась,

У Кощея добивалась:

«Разскажи мн, не тая,

Гд таится смерть твоя?»

Лгать Кощей ужъ не желаетъ,

И по правд отвчаетъ:

— «Есть, царевна, океанъ,

Тамъ-то островъ есть Буянь,

На Буян — дубъ маститый,

А подъ дубомъ — ящикъ скрытый,

Заяцъ въ ящик лежитъ,

Въ зайц селезень сокрытъ,

А у селезня яичко,

То яичко — не величко,

Но его кто разобьетъ,

Тотъ и смерть мн принесетъ»

Утромъ снова темной тучей

Улетлъ Кощей могучiй.

«Ну, Иванъ, — Царевичъ будь

Ты готовь въ далекiй путь!»

Говорить ему двица:

«Стану я, какъ и царица,

У окна весь день стоять,

И тебя съ яичкомъ ждать.

Привезешь его ты къ мсту, —

И во мн найдешь невсту,

И съ царицей и со мной

Ты поскачешь въ край родной.»

Въ пол пыль столбомъ клубится,

На кон царевичъ мчится,

Блой пной конь покрытъ,

Паръ густой надъ нимъ стоить,

Но здокъ не отдыхаетъ,

Хоть давно съ конемъ не знаетъ

Ни питья онъ, ни ды…

Въ пол капли нтъ воды,

По дорог нтъ жилища,

Гд достать бы можно пищи.

Голодъ чувствуетъ здокъ.

Вдругъ ему на встрчу волкъ:

Лукъ царевичъ вынимаетъ

И стрлу приготовляетъ,

Хочетъ волка застрлить,

Волкъ же началъ говорить:

«Отпусти меня! Быть можетъ,

Срый волкъ теб поможетъ».

Витязь волка не убилъ

И на волю отпустилъ.

деть дальше, видитъ — воронь.

«Что жалеть? извстный воръ онъ»,

Хочетъ въ ворона стрлять,

Онъ же началъ умолять:

«Отпусти меня! Быть можеть

Воронъ витязю поможетъ!»

Витязь ворона не билъ

И на волю отпустилъ.

Къ морю витязь подъзжаетъ,

Вдругъ на берегь выплываетъ

Щука прямо на песокь.

Сходить съ лошади здокъ

И подходитъ близко къ щук:

— «Ну, теперь попалась въ руки!

Можно мн уху сварить…»

Щука-жъ стала говорить:

«Отпусти меня! Быть можетъ,

Щука витязю поможетъ».

Витязь рыбы не словилъ

И на волю отпустилъ,

Скоро въ мор-океан

И на остров Буян

Очутился царскiй сынъ.

Вотъ и дубъ, какъ исполинъ,

Предъ царевичемъ открылся,