Кощей. Сокращенная версия

Константин лишь махнул рукой и ушел.

– И не подумал, что я о нем, дураке, говорю, – пробурчал Влад, оставшись один.

Июнь подходил к концу, и на улице воцарилось настоящее лето, жаркое и душное. Константин снял пиджак, сел в машину и задумался. Он достал из бардачка деревянную коробку, похожую на китайскую шкатулку с секретом, немного посмотрел на предмет, лежавший внутри, и закрыл ее. «Это все случайность или нет?» – подумал он.

Долгое время он пытался понять то, что понять невозможно, но сколько ни искал, найти ответы на свои вопросы не получалось. «Может, их просто нет», – решил он в какой-то момент и стал жить как мог. Но эти вопросы снова встали перед ним и не дают покоя. Опасения совершить ошибку, причинить вред близким людям, сойти с ума самому от душевной боли. Страх питается нашими чувствами, выстраивая колоннаду вокруг души. И ты заперт там. Но сквозь бреши между колоннами подобно свежему ветру и летнему солнцу в твою жизнь медленно протискиваются самые наивные, самые упертые, самые нуждающиеся в тебе. Они делают первый робкий шаг, а потом готовы вытянуться оловянным солдатиком, втянуть живот, сжать плечи, не дышать, лишь бы пролезть в эти щели, потому что ты нужен им и потому что они нужны тебе. Без них колоннада сдвигается, внутри становится тесно, щели перестают пропускать свет и воздух. Все теснее и теснее, того и гляди каменные столбы раздавят тебя, ты перестанешь быть человеком и превратишься в отвратительное месиво из кожи, крови и костей.

– Не быть бешеной собакой, ладно… – Произнес Константин вслух и завел машину.

Приехав в офис и по обыкновению молчаливым кивком поприветствовав работников, он закрылся в своем кабинете – Константин не шибко любил налаживать отношения с людьми. Часа через два дверь с грохотом распахнулась и в кабинет вошел начальник отдела уголовного розыска, большой, грузный, неприятный в целом человек. Директор сидел за своим столом и лишь слегка приподнял глаза на визитера, оторвавшись от своих бумаг. Начальник прошел прямо к нему и уселся напротив. Директор отложил бумаги, посмотрел на гостя, но ничего не сказал. Полковник начал первым:

– Считаешь, меня можно вызвать, как мальчишку?

– Не пришлось бы – не вызвал, начальник.

– Прекрати меня так называть! Никакой я тебе не начальник и не был им никогда!

– Не по званию же мне к тебе обращаться.

– Чего ты хочешь? Я должен волноваться?

– Я просто хочу, чтобы моего друга и моего должника никто не трогал. Какие ты ведешь дела с этой бандой? Почему позволяешь им столь много?

– Если не знаешь – тебе же лучше. Ты всегда был умным. Не становись дураком сейчас! А я попробую договориться с ними. Но договорюсь ли я с тобой?

– Не беспокойся об этом. Я просто хочу спокойной жизни. Поэтому постарайся сделать её такой.

Начальник еще некоторое время буравил собеседника взглядом, но поняв, что тот абсолютно равнодушен к его потугам, молча поднялся и ушел.

Константин Николаевич постучал пальцами по столу – настроения работать после беседы с полковником не было. Он встал и вышел на крохотный балкончик в своем кабинете, по крайней мере можно будет сообщить другу хорошие новости за обедом.

Июньское солнце делало город не столь болезненным. Обычно он выглядел гнетущим из-за того, что основной массив построили уже после революции. Архитектура была строгой, сдержанной и по большей части невыразительной и унылой. Даже в центральной части стояли в основном однотипные панельные дома. От величавых временных построек остались заброшенные полуразвалившихся бесформенные глыбы из гранита, мрачно торчащие в нерентабельных районах города.

Поблизости располагался санаторий, однако богатых людей этот город привлекал наличием незаконных казино. Приезжих в городе было видно сразу, они выделялись, никто не мог сказать, чем и почему, но те, кто поселился здесь недавно или приехал на какое-то время, были другими, словно незваные гости на свадьбе.

Время здесь тянулось медленно из-за однообразия и скуки, люди не думали о нем, они просто изнашивались и умирали. Наверное, поэтому больше всего горожане боялись оставаться в одиночестве – чтобы тоска не завладела ими. Они стремились общаться, учиться, заводить семьи. Они цеплялись за других даже тогда, когда это заставляло их страдать. Жители любили проводить время в торговых центрах или барах, а вот в парках народу было мало – многие имели дачный участок, куда уезжали на выходные, у многих престарелые родственники жили в окрестных деревнях. Крайне редко местные выезжали на отдых за границу – территориально было невыгодно и дорого. Поэтому жители не имели возможности взглянуть на свой город по-новому после разлуки, но в сущности он был хорош для тех, кто не любит перемены и лишнюю суету.