Кощеи тоже плачут

– Здрасьте! Ик! – Митенька стал не героически искать от страха, – а ну, ик, верни княжескую племянницу, старый … ик…-подходящих ругательных слов герой не подобрал и совсем замолчал.

–Правильно, молодой человек, лучше помолчите, а то за опрометчивые слова отвечать придется, да нечем, как я погляжу, а молчание, как говорится, не признак наличия ума, зато отсутствия глупости, -кивнул Кощей и с кряхтением присел на скамейку.

– И, собстнна, с какой радости я должен Вам отдавать свою невесту? Я столько средств в неё вложил, что просто из жадности не отдам… Если Вам есть что предложить, конечно, примерно равное по стоимости, я готов поторговаться.

Кощей закинул костлявую ногу в лаковом штиблете на другую и важно скрестили руки на груди, поблескивая изумрудными запонками (вообще-то он был рад-радешенек, что сыскался наконец, добрый человек, на эдакое счастье позарился, он поначалу и впрямь хотел ещё и приплатить, да жадность обуяла, прям просто так её отдать? Какой же он тогда великий и ужасный Кощей?).

И тут на крыльцо вышла сама Глашенька. При параде, жемчуга на покатых плечах в пять рядов, щечки нарумянены, в глазах слёзы. (Она была далеко не дура и весь диалог слышала до конца, добрый молодец и первый поэт, знамо дело, был привлекательнее старого Кощея, и бойкая девица решила, что пора появиться на сцене. Встав на пороге и заламывая белы рученьки и плача крупными слезами, она принялась горестно причитать о своей горькой долюшке, как её, сиротинушку, злодей похитил, всячески притеснял, голодом морил и в темнице томил…).

Митенька только глазами хлопал, слушая причитания красной девицы и сам уже готов был пустить горестную слезу.

Кощей от такой наглости совсем обалдел, -это ему было в пору плакать горючими слезами о своих притеснениях и горькой долюшке!

Боровичок встряхнул «героя» и только шикнул «яйцо давай»!

Митенька незаметно передал ему Кощееву смерть, завернутую в его лучший носовой платок, пока обалдевший жених безмолвно смотрел на свою невесту.

– Он чистый, вы не думайте! – заверил Митя старичка и как завороженный подошёл к плачущей Глаше, стал что-то утешительном голосом шептать на ушко. Глашенька только хлопала мокрыми (от счастья) глазками и, стало быть, от неимоверных истязаний, не иначе-стала медленно оседать на пол в счастливом обмороке. Тогда Герой с кряхтением подхватил ослабшую барышню и дотащил до ближайшей скамейки, прямо возле статуи с пухлым амурчиком и начал приводить ее в чувство. Та никак не хотела в него приводиться, и Митенька ничего не оставалось, как запечатлеть на сахарных устах долгий поцелуй. Глашенька мигом пришла в себя.

–Вы мой герой, Вы спасли меня от злых чар Кощевых ! -объявила пленница,-и теперь я буду вашей на веки!

Тут уж Митенька не сплоховал и продолжил спасать героиню долгим поцелуем.

– Обалдеть… -Кощей от такой наглости даже рассердиться забыл.

– И не говори, какое падение нравов, – согласился боровичок, – вот в наше время… ну ладно, давай уж перейдем к делу… во что ты оценишь вот это? У Вас товар, у нас товар и два купца найдутся.

На шёлковом платке сверкало хрустальное яйцо с золотой иглой внутри.

–Просто день сюрпризов, -Кощей уже пришел в себя и мгновенно подобрался.

– Вот это другой разговор! Это я понимаю. Одно сокровище на другое поменять – это дело!

– Вот и не будем зря время тратить, -улыбнулся старичок, – но ты уж нам в довесок летучий кораблик отдай, а то времени у нас нет по лесам темным бродить, девицу надобно в целости и сохранности домой возвратить, мало ли кто в лесах твоих водится…

Кощей, однако, денежки считать умел.

–Пешочком прогуляетесь, за это чудо техники огромадны тыщи плачены.

–Ну как знаешь, – боровичок подкинул яйцо в воздухе, -тогда так возьмём, нечего …

–Йаа -Кощей только всплеснул когтистой рукой, -все забирай, я даже к этой девице приданое отдам, только верни…

Он потянулся за заветным яйцом, но старичок был не промах и спрятал смерть за пазуху.

– Чтобы ты здесь же нас и схоронил? С нечестью сделки не заключаю!

Кощей отпрянул назад и сделал скорбное лицо.

–Помилуй, когда я слово нарушал?

Старичок прищурился.

–Всегда, сколько я тебя знаю, долетишь с нами до границы тридевятого, там и смерть свою получишь, на том и сторгуемся, я слово своё держу.

Пока нежить таскала в сундуках Глашенькино приданое, Кощей пытался ныть, дескать, как он, пожилой, добираться от самой границы до замка будет, но Боровичок был непреклонен.

Все это время Митя читал освобождённой красавице поэму в её честь, сочиненную на пути к её освобождению, а княжеская племянница восторженно прижимала кулачки к груди, но боровичок неэтично оборвал идиллию и скомандовал им обоим подниматься на борт.

На границе недовольному Кощею честно вручили шелковый свёрток, и новенькая яхта под управлением Боровичка скрылась в облаках, сверкая лаковым бортом.

–Дедушка, а это ничего, что вы ему яйцо отдали? – тревожно спросила Глашенька.

– Я что-то такое читала, но вот что не помню…

Боровичок грустно посмотрел на княжескую племянницу.