Кошечка в сапожках (сборник)

К четырем часам небо окончательно прояснилось. Для Калузы было типичным, что затяжной дождь в один момент сменяется жарой, посвежевшие поля сверкают словно драгоценные изумруды. Он пригласил Джесси покататься на лодке, но она отказалась.

— Ей не слишком нравится море, — признался он Мэтью. — Она даже не пробовала управлять лодкой…

Он снова в машине на пути в Калузу и минут через двадцать подъехал к причалу. Зимой в снегопад и потоке машин он тратил на дорогу до лодочной станции минут тридцать — сорок. Иногда он мечтал о маленьком доме прямо на берегу глубокого канала, чтобы в доке стояла лодка, и при желании он мог бы всегда выходить в море.

В наследство от отца ему досталась ферма, ставшая смыслом его жизни. Она приносила ощутимый доход, и ему пока что не приходилось жалеть о наследстве. Покидать ферму Лидз не собирался. Его сестре досталась в наследство грузовая стоянка в Тампе, а брату — недвижимость в центре Джэксонвилла.

Прежде чем вырулить на Хенли-стрит, к тому спуску, который ведет к пристани, пришлось катить по Трейл на юг, миновав Твин-Три-Эстейтс, свернуть направо. Лодочная станция Чарли Стаббса «Риверью» расположилась в крохотном мелководном заливе, который выходит в Уиллоуби-Крик. При отливе порой не выйти в море, и приходится звонить Чарли, чтобы узнать, нет ли проблем. После сегодняшнего дождя все, конечно, будет в порядке, тем более у его лодки мощная осадка — три фута четыре дюйма, а скорость она развивает до тридцати миль в час, хотя Лидз никогда так сильно не разгонялся.

К своей тридцатидевятифутовой лодке «медитерраниен» Лидз относился почти с такой же любовью, как и к старому «кадиллаку». Лодка для него — предмет роскоши. Еще бы, он выложил за нее почти сто сорок пять тысяч долларов. «Кадиллак», строго говоря, — это удобная старая калоша, а его красавица лодка — усыпанный бриллиантами хрустальный башмачок.

Адвокат мысленно перенесся в один из таких дней. Ему случалось видеть на море подобную красоту, а Лидз так живописно рассказывает: в легкой мягкой дымке бирюзовое небо, вода тихая, матово-зеленая, девственную тишину время от времени нарушает крик птицы, эхо гонит его над водой вдаль. И вновь наступает тишина. Слышно только, как работает мотор.

Мангровые деревья, стеною вставшие по кромке залива, отражаются в воде. Между ними кое-где проглядывают низкорослые пальмы и островки дубов, окаймленных мхом. Лодка плавно скользит по воде. У берега важно перебирает тонкими ногами большая голубая цапля. В самых неожиданных местах из воды торчат деревянные таблички: «Не идти в кильватере», «Малая скорость». Лодка величественно скользит по водной глади.

«Лидз, довольный, стоял у руля. На нем джинсы и футболка, сандалии и нейлоновая желтая кепка с двумя переплетенными буквами П и Б в кружочке — такие раздавали два-три года назад во время рекламной кампании нового пива „Золотая девочка“ фирмы Брэчтмэннов. Лидз всякий раз водружал ее на голову во время морских прогулок. В прохладные дни он сверху одевал ветровку, купленную в универмаге „Сиерз“.

Жаркий и душный августовский день. Вокруг такая красота, что у него сжалось сердце, даже не хотелось думать о возвращении в док.

Лодка медленно проплыла под большим мостом у мыса Калузы, сделала огромную дугу и повернула назад. Море пустынно. Во всем мире были только он и Бог, такой невероятно щедрый к нему в последнее время. Его охватило сладостное ощущение покоя и одиночества.

С прогулки на лодочную станцию он возвратился минут двадцать седьмого, сел в „масерати“ и поехал на ферму. Без пятнадцати семь подъехал к дому. Пит на тракторе только что вернулся с поля и приветствовал его взмахом руки. Лидз ответил ему. Пит Рейган не имел никакого отношения к бывшему президенту, столь ненавистному Лидзу. Он командовал тридцатью шестью постоянными работниками. Он уже шесть лет после смерти старика Осмонда Лидза верховодит на ферме.

В тот вечер Джессика попросила жену Пита Элли, их экономку, приготовить на ужин тушеного омара, кукурузу и салат. Кукуруза и салат тоже растут на их полях, хотя, конечно, доход они приносят не такой, как помидоры. Ужин был накрыт во внутреннем дворике возле бассейна. Воздух был напоен влагой и удушливым зноем, а прохлада воды приносила облегчение. Ледяное пиво в высоких бокалах примиряло с погодой. Джесси была согласна с мужем, что омаров предпочтительнее есть на свежем воздухе, за длинным деревянным столом.

Конец дня не предвещал ничего дурного для Стивена Лидза.

Бог одарил его своей благосклонностью».

— В котором часу вы вернулись на лодочную станцию? — спросил Мэтью.

— Вернулся? Что вы имеете в виду?

— То, что вы вернулись в тот же вечер на пристань.

— Но этого не было.

— Значит, вы на машине вашей жены не подъезжали к «Риверью»?..

— Нет, конечно.

— А ваш звонок Чарли Стаббсу?

— Чарли? Что вы! С какой стати я стал бы ему звонить?

— Вы предупредили, что попозже вернетесь и совершите небольшую прогулку…

— Прогулку?

— Именно так. Во всяком случае, Чарли утверждает, что вы…

— Он ошибается.

— Так вы ему не звонили?

— Я ему не звонил.