Кошечка в сапожках (сборник)

А про себя подумал, что нет в этом ничего хорошего. Она слишком много, пожалуй, выпила, и если ее признание о девственности было истинным, он не хотел заниматься с ней любовью, во всяком случае сейчас, когда она была пьяна или почти пьяна. Фортепьяно Оскара Паттерсона разорвало наступившую тишину. Внезапно в его памяти всплыло Чикаго, заднее сиденье отцовского автомобиля, где шестнадцатилетняя девчонка Джой Паттерсон лежала на спине с закрытыми глазами, прерывисто дыша, от нее сильно пахло спиртным, она раскинула ноги. Так ли уж она была пьяна, как изображала? Он дрожащими от волнения руками нащупывал резинки, на которых держались ее нейлоновые чулки, дотронулся до ее нежной мягкой кожи, и его словно огнем опалило, когда он коснулся шелковистой подкладки ее трусов. И все же он стянул их, отчетливо осознавая, что если Джой действительно пьяна, это будет изнасилованием.

Если сегодня он переспит с Май Чим, это тоже будет равносильно изнасилованию.

Прошлое не оставляет нас.

Они подъехали к ее дому на Сабал-Кей. Специальное предписание не позволяло здесь строить дома выше пяти этажей. За домами можно было увидеть океан. Он поставил машину на место, обозначенное табличкой «для гостей», выключил зажигание и свет.

— Не хочешь подняться ко мне выпить на посох? — с милой гримаской спросила она.

Это была не хмельная оговорка, просто слабое знание языка. А где нет общего языка, по ее словам, там всегда возникают подозрения. И, как следствие, ошибки. Много ошибок. С обеих сторон. Он подумал: не грозит ли ему сейчас одна из таких ошибок? И тут же вспомнил фразу, произнесенную ею в их последнюю встречу. Тебя тянет ко мне, потому что я азиатка? И он подумал, что не так-то уж она и неправа. Вопрос Май Чим повис в тишине: не хочешь ли подняться ко мне, выпить на посох? И еще он подумал, что не пойдет он сегодня ни на какой посох, особенно когда Май Чим в таком состоянии. Возможно, этого вообще не произойдет, потому что, несомненно, он очень, очень хочет ее, хочет обладать ею, азиаткой, он никогда не спал с азиаткой. Но это не причина, чтобы ложиться с нею в постель, потому что какими глазами он наутро посмотрит на себя в зеркало.

— Мне завтра рано вставать, — отказался он. — Можно взять отсрочку?

На ее лице отразилось удивление. Она не поняла его слов.

— Отсрочку, — повторил он и улыбнулся. — Это значит — в другой раз.

Она по-прежнему смотрела ему прямо в глаза.

— Я провожу тебя наверх, — сказал он мягко.

Он подошел к машине с ее стороны, открыл дверь и предложил ей руку. Она нетвердо стояла на ногах и, казалось, силилась понять, как она так быстро добралась до дому. Он приобнял ее рукою, чтобы поддержать. Она прильнула к нему.

— Спасибо, — прошептала она.

У входной двери она порылась в сумочке, нашла ключ и вставила его в замок, обернулась и посмотрела ему прямо в глаза:

— А будет ли этот другой раз, Мэтью?

— Надеюсь, что да, — ответил он.

Он не был уверен в своей искренности.

Машина Уоррена стояла у обочины дороги. Уоррен спал за рулем. Стекло было приспущено. Мэтью просунул руку и осторожно коснулся его плеча. Уоррен от неожиданности вздрогнул и машинально сунул руку под пиджак. В следующее мгновение в его руках оказался внушительных размеров пистолет.

— Эй! — крикнул Мэтью, предусмотрительно отступая назад.

— Прости, ты меня напугал.

— Это я-то тебя напугал? Кто кого?

Уоррен отправил пистолет обратно в кобуру и вышел из машины. Они направились к дому. Мэтью открыл дверь и зажег свет.

— Выпьешь чего-нибудь? — спросил он.

— Немного виски, безо льда, пожалуйста, — сказал Уоррен. — Можно от тебя позвонить?

— Конечно. Телефон там, на стене.

Мэтью взглянул на часы. Четверть одиннадцатого. Он подумал, не позвонить ли сейчас Май Чим, извиниться или сказать что-нибудь подобающее. К чему? На кухне Уоррен пытался кому-то дозвониться. Мэтью открыл дверцу бара и плеснул немного виски «Блэк Лейбл» в низкий стакан. Ему захотелось выпить мартини. Он пытался обдумать свое сегодняшнее поведение. Уоррен несколько раз произнес имя «Фиона». Фиона, наверное, негритянка, подумал Мэтью. А может, ирландка. Фиона — имя ирландское. Он подумал, что наверняка Уоррен с ней близок. Уж не потому ли Уоррен с ней спит, что она белая? Он не ответил на этот вопрос. Когда-то давным-давно в Чикаго…

В школе, где он учился, была необыкновенно красивая негритянка по имени Офелия Блэйр. Однажды он уговорил ее пойти с ним в кино, угостил содовой и мороженым, после этого посадил ее в отцовский автомобиль, служивший ему для многих целей, и отвез на пустынную дорогу около футбольного поля. Он полез к ней с поцелуями, дал волю рукам, умоляя разрешить ему «сделать это», потому что он никогда не «делал этого» с негритянкой.