Кошка

Водители в основном уже пожилые люди, по-видимому, принимавшие участие еще в первой мировой войне, греются на солнышке и курят трубки.

По срединной полосе широкого бульвара взад и вперед ходит молодая женщина лет двадцати пяти. Размахивая руками, она пытается привлечь к себе внимание водителей.

Часовой у входа кричит ей, чтобы она проходила дальше. Только теперь водители обратили на нее внимание. Один из них, уже немолодой и с бородой, узнает женщину и восклицает удивленно:

— Так это же Сюзанна Лоран из Шербура!

Подойдя к ней, он дружески приветствует ее:

— Что ты делаешь здесь, в Париже? Рад тебя видеть! Видит Бог, я не ожидал, что когда-нибудь тебя увижу снова.

— Карл, я больше не выдержала, — ответила Сюзанна, борясь со слезами. — Вот и поехала вслед за вами. Скажи, пожалуйста, где сейчас Хуго?

— Блайхер? Где он сейчас живет, этого я тебе сказать не могу, это государственная тайна. Ты слишком многого требуешь от меня, Сюзанна,

Бородач с сожалением смотрит на женщину: как ему хотелось бы ей помочь.

Но Сюзанна не отступает Она умоляюще говорит:

— Карл, вспомни о нашем прекрасном времени в Кане. Разве я плохо за вами ухаживала? Штопала вам носки, гладила рубашки и подавала на стол еду. То же самое и в Шербуре. Разве вы когда-либо чувствовали между нами разницу, что вы немцы, а я француженка? Разве вы не чувствовали себя как дома? И вот теперь я приехала в Париж и прошу тебя о небольшом одолжении...

Тут она расплакалась, и слезы потекли по ее щекам. Водитель боязливо оглядывается. Он не может стоять и разговаривать здесь с француженкой, тем более плачущей. Каждую минуту из гостиницы может выйти его шеф и приказать подавать ему машину. Сочувственно он произносит:

— Сюзанна, что нельзя — то нельзя. Ты же ведь не хочешь, чтобы я предстал перед военно-полевым судом.

Но молодая красивая француженка продолжает плакать, не говоря ни слова.

— Ну хорошо, Сюзанна, но не выдавай меня ради Бога. Не говори никому, что узнала от меня адрес Хуго. В противном случае со мной будет покончено.

Еще раз водитель оглядывается боязливо вокруг, затем произносит шепотом:

— Он живет на улице Фесандерье дом номер 26...

Некоторые из редких прохожих смотрят с ненавистью на то, как молодая француженка при всем народе целует бородатого немецкого солдата.

После этого водитель возвращается к своим товарищам, а молодая француженка торопливо уходит. Радость написана на ее лице, легкая нежная улыбка играет на ее губах.

Улыбка эта постепенно тухнет, и шаги ее становятся медленнее, когда она идет по элегантной улице Фесандерье, приближаясь к дому номер 26. Прошли долгие недели с тех пор, как Сюзанна простилась со своим Хуго на затемненном вокзале Шербура, а за это время многое могло измениться. .

Конечно, Хуго ей писал и заверял, что любит свою Сюзанну и скучает по ней. Но с некоторых пор его письма перестали приходить. И этого молчания Сюзанна вынести уже не смогла. Не долго думая, она поехала в Париж, чтобы услышать от него самого, что между ними все осталось по-прежнему и нет никаких оснований для малейших сомнений в этом...

Дом номер 26 выглядит весьма солидно и даже богато, и Сюзанна удивляется, как это в нем может жить унтер-офицер. Она же не знала, что из маленького, не имевшего никакого значения унтер-офицера тайной полевой полиции он стал асом немецкого абвера во Франции.

Сюзанне удается проскользнуть мимо консьержки, которая, как и во всех лучших домах Парижа, следит за тем, чтобы посторонние не нарушали покой жильцов.

Медленно поднимается Сюзанна по лестнице с бешено стучащим сердцем. Еще несколько секунд, и она увидит его и бросится ему на шею...

Она сама не могла понять, от радости или же от страха дрожала ее рука, когда она нажала на кнопку звонка у двери квартиры на пятом этаже.

Блайхер даже не догадывается, кто позвонил в дверь. Он не догадывается, что там стоит его судьба в образе красивой женщины с большими темными глазами и зовущим ртом.

Хуго Блайхер ни о чем не догадывается, тем более что очень занят составлением доклада.

«Кошка» в этот день часто мешала ему работать. Она непрерывно напевает песенку, которую в 1941 году пела вся Франция, наподобие того, как в Германии в это же время пели шлягер «Лили Марлен».

Из родного уголка моей земли

Мне улыбается девушка...

«Кошка» почти без остановки меланхолично повторяет эти слова, действуя на нервы Хуго. Он уже с большим трудом переносит эту песенку. Нервирует его и то, что «Кошка» по непонятным причинам уже в третий раз за какой-то час переставляет цветы на его письменном столе и, подходя сзади, обнимает его за шею, теребит рукой его волосы и шепчет нежно ему в ухо сумасбродные слова.

Все это нервирует его, потому что мешает работать. Вместе с тем ему надоело играть роль влюбленного, ибо на самом деле он совсем не влюблен, и он уже не может, да и не хочет изображать чувства, которых у него нет.