Кошка

О, радость! Радость! До окончания урока осталось всего две минуты! И если благословенную кошку не успеют извлечь на свет Божий, то она, Маруся спасена! Положительно спасена!

Охота под партами продолжается с удвоенным рвением. Все невольно принимают в ней участие. Даже степенная, тихая, серьезная Селиванова ходит в промежутке между рядами скамеек и умильным голосом зовет:

— Кис! Кис! Кис!

— Мяу! Мяу! Мяу! — отзывается ей также умильно невидимая кошка.

— Дзинь! Дзинь! Дзинь! — неожиданно раздается в коридоре спасительный звонок.

— Ух! — облегченно вздыхает Маруся.

Педагог кивает ученице, точно извиняется, что не удалось доставить ей удовольствие новой блестящей отметкой.

— До следующего раза! — говорит он ласково ей в утешение, — видите сами, какая непредвиденная помеха! — и, раскланявшись с классом, спешит в учительскую.

Маруся еще раз счастливо вздыхает.

— Ах, как хорошо! Как все это хорошо! — вырывается из ее уст. — Милая, милая благодетельная кошечка, дай мне расцеловать тебя! — И она тоже становится на колени у ближайшей скамьи, готовая заодно с другими пуститься на поиски своей спасительницы.

Неожиданно перед ней появляется растрепанная голова Кати, ее серое от пыли платье и смеющееся задорное лицо.

— Целуй! — тоном, не допускающим возражений, командует Шмырева и подставляет Марусе разрумянившуюся щеку.

— Это за что? — недоумевает та.

— За что? Ах ты неблагодарная! — возмущается шалунья. — А что, по-твоему, даром я должна была мяукать, как сумасшедшая, целый урок?!

— Как… разве ты?.. — удивляется Маруся.

— Ха-ха-ха! Ну конечно я — кошка. Я и мяукала, я и ползала, я и выручила тебя… Не делай, пожалуйста, такого трагического лица. Все обошлось прекрасно, и тебе остается только расцеловать меня покрепче!

— Милая моя Катя! — и Маруся со смехом целует подругу, запыхавшуюся и красную как рак.

Кругом смеются. Никто не ожидал подобного исхода. А расшалившаяся Катя закрывает фартуком рот и под общий смех выводит, бесподобно подражая кошке:

— Мяу! Мяу! Мяу!