Кошка Баскервиллей

Я чуть не задохнулась от негодования. Я мешаю следствию? Да у меня благодарственных писем от полицейского управления больше, чем блох на дворняге. Да мне в прошлом месяце сам заместитель начальника Тарасовского УВД со слезами на глазах руку жал. Да как этот шкаф так смеет со мной разговаривать?!

Но вслух я, конечно же, этого ничего не сказала.

Я неожиданно вспомнила фильм с Дятловой в главной роли, который я смотрела пару дней назад. Таисия отлично сыграла французскую королеву Марго, она была ослепительна в образе правительницы Франции. Золотой венец-корона ей необычайно шел. Я поняла, почему у меня выпала карта «Императрица».

Таро, как всегда, необыкновенно точны в деталях.

С самой милой улыбкой, на которую я была способна, я поинтересовалась у Гаврилова:

– А что же с Дятловой случилось?

– Следствие разберется, – буркнул он. И немного смягчившись, добавил: – Гражданка Скворцова Таисия Павловна была найдена сегодня в одиннадцать пятнадцать в лифте жилого дома номер шестнадцать по улице Галушкина. – На этой фразе он выразительно посмотрел на меня.

– Лифт в каком подъезде? – с замирающим голосом поинтересовалась.

– Подъезд номер два.

Я с шумом выдохнула.

У меня был третий подъезд, но адрес – улица Галушкина, дом шестнадцать – это мой дом. Можно не быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что Дятлова спешила на встречу со мной, но почему-то ошиблась подъездом.

– Какова причина смерти? – тихо спросила я.

– Предварительная причина смерти – асфиксия.

Он нервно поерзал на стуле.

– Это все? – с той же змеиной улыбкой упорствовала я.

– Нет, не все. Вам недостаточно совпадений? Полюбуйтесь, – еще один жест фокусника, и вместо фотографий живой красавицы Дятловой на сцене Большого театра, передо мной оказались фотографии грязного заплеванного лифта, где в неудобной позе, подогнув под себя левую ногу в черном кожаном сапоге на шпильке, в коротеньком бежевом плащике лежала девушка лицом вниз. Над ней вся стена лифта была исписана чем-то красным, постоянно много раз повторялась фраза: «Таня знает. Таня знает. Таня знает. Знает. Все знает».

– Что это? Кровь? – спросила я.

– Нет, надпись нанесена помадой. Причем помада не Таисии. У нее в сумочке найден совершенно другой тюбик и другого цвета.

Я про себя хмыкнула. А Гаврилов не предполагает, что женщина может в сумочке держать два тюбика с двумя разными оттенками помады?

– Сейчас наши эксперты выясняют, что это за помада.

– А при чем здесь я? – задала я вполне резонный вопрос.

– Ну как, шерше ля фам, она звонила вам, приехала к вам, убийца разрисовал ваш лифт помадой…

– Ну, лифт уж точно не мой. Ну да, я придушила Дятлову, обрисовала соседский лифт, а потом спокойно зашла в свой подъезд к себе домой и позвонила ей на телефон. Я же дура такая.

– По времени все сходится А может, это все, чтобы запутать следы. Или тактика такая, чтобы на вас не подумали. Она пришла к вам как к частному детективу за помощью, вы не сошлись в цене за услуги, повздорили, мало ли чего…

– Своих клиентов я в лифте не душу…

– Кстати, а какой помадой вы пользуетесь? – с ухмылкой крокодила, глядя на меня, спросил Гаврилов. – И это еще не все. Смотрите.

Еще одна фотография. Экран телефона – смартфон самой последней модели. На нем в исходящих вызовах много раз повторяется мой номер телефона, который подписан просто «Таня».

– Это телефон Скворцовой. Ваш номер. Так и еще один вопрос – не ты ли та самая «Таня», которая что-то или кого-то знает? Итак, Таня, что ты знаешь?

– Я с вами на «ты» не переходила, а знаю я очень много, но касательно смерти Скворцовой я ничего вам сообщить не могу…

– Почему ты позвонила Таисии только в двенадцать часов?? Почему ты, как назло, не брала трубку утром? Это твой бизнес – твои клиенты!! Ты обязана на звонки отвечать!

Я выразительно и с вызовом молчала.

– Послушай меня, Иванова, хватит ваньку валять. Или ты сейчас же начинаешь сотрудничать со следствием, или я тебя…

Шкаф угрожающе наклонился ко мне.

Я вся вытянулась по струнке, сверкнула в его сторону глазами.

– Твои старые заслуги тебе не помогут.

И уже другим, спокойным и миролюбивым тоном Семен Аркадьевич закончил:

– Ну. Ну, и я и вы понимаете, что все улики косвенные, только предположения. Вы можете идти, но очень советую не покидать город в самое ближайшее время, – все так же буравя меня глазами, посоветовал Гаврилов.

На негнущихся ногах я вышла из отделения.

Глава 3

С дико болящей и гудящей головой я села в свой верный «Опель», мирно ожидающий меня на стоянке. После разговора с Гавриловым и посещения полицейского участка непременно захотелось в душ, чтобы смыть с себя эти липкие и мутные взгляды, эти беспочвенные подозрения.

Подозревать кого, меня? Частного детектива? Который абсолютно не связан со всей этой историей. Зачем мне звонила Дятлова? Ей нужен был частный детектив? А что, в Москве детективов нет, что за ними срочно нужно лететь в Тарасов?