Кошка Белого Графа

Мне стало грустно. Барышня Агда влюблена в одного, а идет за другого. Граф влюблен в принцессу Камелию – иначе зачем все это представление? – и она явно ему благоволит, но станет женой короля. А я…

Доктор Акерт выбрал Лину, дочку почтмейстера – маленькую, худенькую, больше похожую на ребенка, чем на женщину. Свадебное платье они заказали у нас. Помню, как светился его взгляд, когда он встречал Лину с примерки. На меня он так никогда не смотрел. Никто не смотрел.

Да и не нужно мне этого. К секачу по своей воле я все равно не пойду. А на оборотне кто женится?..

Наших лошадей выпрягли и увели. На дворе еще продолжалась суета, но разгрузка была закончена, и большую часть фонарей занесли в дом. Скоро последние слуги разойдутся. Останемся только я и мамки в загоне.

Ничего. Серый блин телогрея был еще теплым, на крючке висела шубейка из нерпы – не замерзну. И без ужина обойдусь. Обидно? Так граф мне чужой человек и заботиться не обещал. Он вообще считает меня преступницей.

Я легла на телогрей и закрыла глаза.

В этот самый момент в гостевом доме хлопнула дверь, заскрипели по снегу знакомые шаги. Клацнула, отворяясь, дверца кареты:

– Идем, Кошка.

Может, оттого что света во дворе стало меньше, лицо Даниша показалось мне сильно осунувшимся. Зато глаза задорно блестели. В этот миг он был похож на кота больше, чем за все время нашего недолгого знакомства.

– Взять тебя на руки?

Я покачала головой.

Он придержал дверь. Я выпрыгнула на снег и увидела, что погода переменилась. На закате небо было почти ясным, а сейчас набежали облака, ветер щипал за нос и сдувал с крыши снег. А граф опять в одном сюртуке!

В передней гостевого дома лежали ковры, в зеркалах дробился свет лучезаров, одетых в хрустальные плафоны с подвесками. В коридорах и на лестницах роился народ. Нас сопровождали взгляды, улыбки, удивленно-восхищенные возгласы. Еще бы. Не каждый день увидишь кошку, шествующую у ноги человека. Тем более кошку в такой роскошной снежной шубе.

Думаю, мы были неотразимы: подтянутый длинноногий граф в черных сапогах, одетый едва ли не по-летнему, и рядом, не отставая ни на шаг – белое облачко на лапках.

Наверху мы столкнулись с двумя дамами в скромных шерстяных платьях.

– Какая прелесть! – воскликнула та, что помоложе, и лишь по голосу я поняла, что это принцесса. – Граф! Почему вы не сказали, что везете с собой снежную кошку?

Даниш поднял меня, чтобы ее высочеству было удобнее погладить милую зверушку.

– Ах ты моя красавица! Какая у тебя шерстка, а какая шейка… – ворковала принцесса, а я мужественно урчала и жмурилась, заодно принюхиваясь к ее запаху, чтобы впредь узнавать будущую королеву Ригонии в любом наряде. – Это несправедливо, граф! Северные области Вайнора гораздо обширнее ригонских, зимы у нас суровее, и Приютов Зимы больше. А самых красивых снежных кошек разводят у вас!

– В самом деле, – поддержала принцессу темноволосая дама постарше, разглядывая меня с большим интересом. – Настоящая великанша! Я таких никогда не видела.

– И вряд ли увидите, баронесса, – улыбнулся Даниш. – Это моя кошка. Единственная в своем роде. Таких больше нет.

Он склонил голову перед принцессой:

– Но осмелюсь заметить, что вы не правы, ваше высочество. Самых красивых кошек разводят у вас. У вас – в Ригонии…

– Пока еще нет, – Камелия опустила взгляд, ее серенькие брови дрогнули.

Цветочное имя и газетные портреты сослужили невесте нашего короля дурную службу. Рисовальщики и граверы изображали ее утонченной красавицей. Мое воображение, захваченное видением цветущих камелий, и наверняка не только мое, расцветило черно-белые картинки яркими летними красками.

Живая Камелия оказалась совсем не яркой. Светло-русые волосы самого невыразительного оттенка, бледные губы, тонкий нос с горбинкой, более острой, чем у графа, и кончик носа тоже острый. Тот самый тип северянки, который описывала Майра – тусклая, блеклая.

Зато нрав у принцессы был живой и непосредственный. И фигурка изящная. А платье, хоть и неброское, сшито из лучшей шерсти. По рукавам и вороту бежала тонкая вышивка: извивы водорослей и пенных волн, морские коньки и ракушки. Символы стихийной силы, которой владел правящий дом Вайнора.

– Граф, – заговорила темноволосая дама, – вы не откажетесь послужить своей будущей королеве?..

– Я же просила вас, Геральдина! – сердито воскликнула принцесса. – Это неуместно.

– Я могу узнать, о чем речь? – осведомился Даниш.

– Вы слышали, что залив в районе порта Дайер замерз? – с напором заговорила баронесса. – Если верить хроникам, такого не случалось ни разу за последние четыреста лет. Его высочеству Магнивальду вместе с ее высочеством пришлось призвать силу моря, чтобы очистить фарватер до Варска.

Все знали, что наследник вайнорского престола одарен фамильной силой моря. О том, что тем же даром отмечена и младшая принцесса, газеты умалчивали. Может, баронесса Геральдина что-то путает? Но Камелия не спешила ее поправить.