Кошка Белого Графа

«Будь проклята ваша магия! – грянул женский голос, сильнее грома, яростнее бури. – Она отняла у меня мужа. Отняла старшего сына… Не спорь! – Женщины я не видела, но взгляд ее давил гранитной глыбой. – Теперь младший погибнет ради твоей силы?»

Я и не спорила. Не могла. Я падала! Черная вода кружила меня и тянула в водоворот. Я захлебывалась, задыхалась…

– Хватит! – вклинился другой голос, мужской, твердый, уверенный. – Рауд, ты не один.

Все занавесилось туманной пеленой, и я соскользнула в сон – обычный, без кошмаров.

А потом я… Нет, не проснулась – очутилась в зимней сказке. Блестели под солнцем сугробы, пушистыми хлопьями кружился в воздухе снег, но исчезал, не достигая земли. На ветвях, одетых инеем, чистили перышки щеглы, под елями резвились белки, а дальше виднелась избушка с расписными ставнями.

Холодно не было. Ни капельки. Словно я в театре и меня окружают декорации. Даже небо над головой казалось куполом из синего стекла. Ноги в легких туфельках совсем не мерзли.

Я присела на корточки, тронув снег рукой. Надо же, какой рассыпчатый. И теплый.

Постой… Что я только что сделала?!

Вслед за всплеском удивления меня омыло пьянящей радостью.

Руки! Ноги! Туфельки!

Я снова человек!

Как, почему – подумать не успела.

За стеклянным куполом, по другую сторону синевы, что-то двигалось – то темное, то светлое. А потом…

– Имя! – прогрохотало небо.

Не гром и не залп. Камнепад в горах, от которого посыпался снег с ветвей и шишки с елок, сорвались в небо щеглы и метнулись прочь белки.

А я… мне куда бежать?

– Как твое имя! – прогудела твердь под ногами.

Я кинулась к избушке. Но мир вздыбился, на пути вырос ледяной утес, а избушка вознеслась на его вершину.

Удушливым валом накатила паника.

– Кто вы? Что вам нужно?

На секунду мелькнула мысль, что ко мне обращается сам Двуликий.

– Кто тебя послал? – пророкотало вновь.

– Ник… то!

Громовой голос давил на грудь, сам воздух превратился в тиски, я даже кричать не могла, лишь всхлипнула:

– Что вы делаете? Мне больно!

– Это потому что твое тело умирает.

Мое тело? Которое?..

– Здесь только твоя сущность, кошка-оборотень. Личность. Душа. Если в ближайшие пару минут ты не вернешься в одно из своих тел, а ты не вернешься, пока не скажешь правду… Зачем ты проникла в мой сон?

– В чей сон? Я никуда не проникала, я просто спала!

– Нежа велела тебе занять мое тело?

– Что?! Снежа? Нет!

– Тогда для чего ты осталась кошкой? Почему не обернулась человеком?

– Потому что не могу! Меня околдовали.

– Ложь! Нет такого колдовства!

Все полетело кувырком. Елки, избушки, ледяные утесы закружились в снежных клубах. Или это меня качало, несло и подбрасывало?

– Не надо! Перестаньте! Пожалуйста!.. Мне плохо, я задыхаюсь! Хватит!..

И все закончилось.

Упал мрак, я вздохнула полной грудью и под шум крови в ушах уплыла в бездонный омут, где было тихо и покойно…

Глава 6, полная подозрений, опасений и домыслов

Кошка спала, и Рауд перенес свое сознание в ловушку. Это было проще, чем погружать себя в принудительный сон – и определенно безопаснее. Постороннего, даже сновидца, родовая ловушка без ключа не впустит. А тело, оставленное без защиты… Кошка сейчас не в силах дотянуться до собственного хвоста, не то что причинить вред человеку.

Ее крик до сих пор стоял в ушах.

Женщина. Кошка. Оборотень. Надо же было так ошибиться…

Рауд покачал головой.

Отец появился сразу – будто ждал его. Наверняка ждал. Высокий, худой, слегка нескладный, сумрачно-карие глаза смотрят пристально, огненно-рыжие волосы по обыкновению всклокочены. Только маме удавалось превратить это сорочье гнездо в прическу, подобающую владыке стихий, графу и члену Королевского Собрания. Ныне рядом с отцом не было никого, кто следил бы за его видом, и Рауд втайне радовался этому.

За месяцы, прошедшие с их последнего разговора – с их крупной ссоры, что там говорить, – в отцовских вихрах прибавилось серебряных нитей. И ни одна не указывала на владение фамильной силой. Бывший граф Дагрун Даниш-Фрост, утративший право на родовое имя после ухода в Гнездо, родился с сильным даром сновидца и без малейшей предрасположенности к магии зимы.

– Ты появился как по заказу, – сухо заметил Рауд. – Следил за мной? Мы же договорились – в мои сны ты без спросу не суешься.

– Тебе снился кошмар, – брови у отца тоже были косматыми и сейчас сошлись над переносицей как два рыжих медведя над выступом скалы. – Ты опять не закрылся. Забыл? Или поленился?

– Не видел смысла.

Отец сам учил, что проникнуть в чужой сон извне, если спящий не задерживается на одном месте дольше полусуток, практически невозможно.

– Чужих рядом не было. Людей, – Рауд криво усмехнулся. – Но ты прав, я учту урок.

– Где ты подцепил эту тварь? – отец неопределенно мотнул головой, указывая за пределы ловушки.

Рауд рассказал, как ощутил искорку жизни посреди терзаемой бураном ледяной пустыни – будто укол иглы в сердце.