Кошка из Валесса. Игра теней (СИ)

И в следующую же секунду меч графа, извлечённый из его ножен почти незаметным для меня движением, оказался внутри грудной клетки Начальника, пронзив того буквально насквозь и пролив на доски склада столько крови, что у меня не осталось никаких сомнений в смертельности этой раны. А следом обоюдоострый клинок точно так же резко покинул тело бандита, немедленно упавшее на пол безвольным кулём из тряпок и мяса, и почти перерубил шею Горелого, отчаянно бросившегося на Дейрана со своим фальшионом.

Вот же демоны! Беспокойство за жизнь Алиан не просто не подавило ярость Ле’Куинда, но и разожгло её с небывалой доселе мощью. Казалось, что мужчина забыл о том, что всё ещё переживал последствия своей недавней кровопотери и должен был быть не способен наносить удары с такой силой и скоростью. Он атаковал моих временных подручных, намного превосходя собственные возможности, словно сами боги давали ему силы своим благословением. Вот только я знала, что на самом деле он пользовался лишь ресурсами своего неустрашимого духа, и оттого я даже отшатнулась от столба, служившего моей опорой, и сделала пару медленных шагов глубже в тень, отчётливо понимая, что ситуация принимала рискованный для меня оборот.

Бандиты тем временем осознали бессмысленность ответных попыток напасть на Дейрана и отомстить за товарищей, и немедленно бросились врассыпную, стараясь покинуть стены склада как можно скорее. Первым на свободу вырвался Крыса, стоявший ближе всех к двери, и Ле’Куинд не стал его преследовать, сосредоточив свои усилия на Хромом, который из-за своего увечья наружу выбраться не успел, и оттого уже скоро рухнул на пол с проделанной в животе глубокой дырой, из которой так и намеревались показаться наружу перемазанные кровью внутренности. Бочка же начал обходить Дейрана по широкой дуге, вдоль стены, противоположной по отношению к раненому Хромому, и я понадеялась, что пока мужчина на него отвлечётся, я смогу выиграть для себя время и продумать дальнейший план моих действий в сложившихся обстоятельствах, однако не тут-то было.

Граф совершенно проигнорировал бегство последнего из бандитов, и вместо того, чтобы прикончить его, указал остриём клинка, испачканного свежей кровью моих союзников, прямо в мою сторону. А пламя его багрового взгляда в этот миг разожглось с новой, ещё более грозно разбушевавшейся силой.

– Ты. Ты ведь у них на самом деле главная? Подставила вместо себя пешек, чтобы спасти свою шкуру. Умно, не спорю. Вот только умная крыса может причинить намного больше вреда, чем глупая. И поэтому я не позволю тебе уйти.

О, Таящийся. Вот это я влипла, так влипла. Мечтала о том, каким захватывающим мог бы стать наш с Дейраном поединок, если бы нам пришлось столкнуться друг с другом на поле боя, и домечталась. Теперь уже никак не смогу от этого отвертеться… Если только… Если только не сорву с себя маску вместе с капюшоном прямо сейчас и не покажу Ле’Куинду, кем на самом деле являюсь!

Нет-нет, даже не думай об этом, Ниса. Это ужасная идея. Просто восхитительно глупая. И как тебе такое в голову вообще пришло по-трезвому и без сотрясения мозга?

Даже если явление Алиан из-под маски шокирует Дейрана на какое-то время, то в долгосрочной перспективе ни к чему хорошему это открытие ни графа, ни меня саму не приведёт. В лучшем случае мужчина просто меня прогонит, и я уже никак не смогу добраться до амулета и вызволить Раама. А в худшем я рискую разделить судьбу Начальника, если только не сумею достаточно хорошо проявить себя в битве.

Уж лучше попробовать сорвать амулет с его шеи прямо во время сражения. Зацепиться за камень рукой и хорошенько дёрнуть, или разорвать цепочку кинжалом, не важно. Если сумею освободить демона, то смогу забыть о смертоносном гневе Ле’Куинда и сосредоточиться на контракте. Всё равно ради его выполнения придётся ехать в Ксау, где графа никто толком не знает, и даже Раам со своим ужасным актёрством вполне сносно сыграл бы роль Ле’Куинда, если бы это вдруг понадобилось.

Всё время, пока я размышляла, я потихоньку пятилась назад, точно с той же скоростью, с которой Дейран, опустивший свой меч, приближался ко мне. Медленно, угрожающе. Неотвратимо. Словно уже был уверен в том, что загнал меня в угол, и я никак не смогу из него выбраться.

В его глазах по-прежнему горело пламя гнева, однако совсем не жестокого и извращённого, как если бы он хотел причинить мне невыносимые мучения и отомстить за то, что я, по его мнению, сделала с Алиан. Скорее этот гнев был справедливым и сокрушительным, сродни тому, что несло священное ангельское воинство Амелии в последней Божественной войне.

Ле’Куинд словно выносил мне заслуженный приговор. И не собирался причинять мне никаких других страданий, кроме смерти.

Будто бы прочитав скрытые под моей вуалью или в моих осторожных движениях размышления, Дейран серьёзным, с нотками ненависти тоном произнёс: