Кошка из Валесса. Игра теней (СИ)

Обернув ремень вокруг лишённого мелких веток ствола дерева и зажав противоположные концы кулаками, я вскинула руки вверх и подтянулась, одновременно с натяжением своего пояса забегая по стволу ногами и тем самым поднимаясь наверх, к той ветви, которую я для себя приметила. Одного такого выпада было недостаточно, поэтому мне пришлось повторить его ещё пару раз, вместе с этим сдерживаясь от желания громко и отчётливо послать всех светлых богов к Темнейшему из-за острой боли в недавно пострадавшей руке. И всё-таки, несмотря на рану, я сумела добраться до примеченного сука, хорошо замаскированного от не слишком пристальных взглядов соседними пушистыми ветвями, дотянулась до него и с громким выдохом на него перелезла, одновременно с этим производя в некоторой степени больше шума от заколыхавшейся хвои, нежели изначально рассчитывала.

– Виконтесса?! Всё в порядке, виконтесса? – раздался отдалённый обеспокоенный голос стража.

Услышал всё-таки, значит… Что ж, тогда больше не было смысла тянуть и тем самым тревожить моего соперника ещё сильнее. Не хватало ещё, чтобы он обеспокоился и позвал кучера себе на подмогу. Нет, сначала надо разобраться с этим парнем, а потом уже позаботиться об оставшемся у дороги.

Разделяй и властвуй, Ниса. И давай начинать.

– А-а-а-а-а! – звонко вскрикнула я, а затем зажала себе ладонью рот и приглушила тем самым последние звуки, словно кто-то или что-то помешало мне дальше звать на помощь.

Реакция стража не заставила себя долго ждать:

– Виконтесса, где вы?! – вскрикнул графский слуга, а затем я отчётливо услышала его бег, с каждым шагом становившийся всё ближе к моему лежбищу, в котором я затаилась подобно кошке перед метким прыжком.

Он слышал, откуда раздавался крик, и теперь безошибочно приближался к его источнику, как я того и желала. К тому же в отчаянном порыве своего намерения мне помочь он совершенно забыл, что ему стоило позвать с собой подкрепление в виде кучера, и теперь становился от своего напарника всё дальше и дальше, так что тот уже наверняка не услышал бы его зова. Чем ближе становился ко мне стражник, тем медленнее он двигался, по-видимому, пытаясь отыскать глазами подсказки о моём местонахождении или услышать ещё хоть какие-то звуки, которые я могла бы издавать. Я затаилась и даже почти задержала дыхание, втайне жалея о том, что не могла приглушить стук своего разгорячённого азартом сердца.

Поступь шагов по хвое и упавшим веткам становилась всё громче, и вот, наконец, слуга Ле’Куинда появился в моём поле зрения, в ту же секунду попадая в расставленную мной кровавую ловушку: стражник ненадолго замер, внимательно присматриваясь к алому пятну, а затем, поняв, что ошибки здесь быть не могло, спешно приблизился к окропившему земляной ковёр багрянцу и попытался определить, куда я оттуда исчезла.

И в тот самый миг, как он отвернул голову в точно противоположную от меня сторону и попытался рассмотреть что-то в соседних кустах, я совершила решающий прыжок, который и должен был определить успех всего дальнейшего мероприятия.

Я приземлилась стражнику точно на спину, заставляя его повалиться на траву от неожиданности и резкости моей атаки. Не позволяя ему перевернуться или отбросить меня в сторону, я перекинула через его голову свой ремень и сдавила его горло так крепко, словно всерьёз собиралась задушить своего соперника до самой смерти. Слуга Ле’Куинда, конечно же, попытался встать или хотя бы извернуться, чтобы просунуть руки под перехвативший его шею пояс, однако я с силой нажала коленом на его позвоночник и ещё туже затянула ремень, вынуждая своего противника захрипеть от моего напора и вонзиться ногтями в землю из-за охватившей его пронзительной боли. Да и то, что при падении я удачно попала ногой аккурат по его почке, положительно для меня сказалось на податливости стража и усердии его отпора. Мой оппонент ещё немного поёрзал, пытаясь сопротивляться моим действиям и перехватить инициативу, однако каждый раз встречал моё яростное возражение и новые вспышки боли, которую я всё-таки по роду деятельности неплохо умела причинять. А затем страж, наконец, отчаянно засипел вперемешку с давящимся, раздирающим лёгкие кашлем и, встряхнувшись в последний раз, уронил голову прямо на багровую отметину моей крови, лишаясь сознания, но, к моему удовлетворению, всё-таки не жизни.

Первый противник был повержен. Однако это был всё ещё не конец. Теперь действовать предстояло ещё быстрее прежнего, ведь кучер уже совсем скоро должен был бы обеспокоиться нашим длительным отсутствием и пойти искать своего напарника. И он ни за что не должен был обнаружить меня рядом с ним в таком виде и положении.