Кошка, которая гуляет сама по себе (СИ)

После ложу трубку и бегу натягивать на себя первые попавшиеся вещи, потому что поскорее хочу посмотреть в любимые, янтарные глаза и сказать ему: "Всё будет хорошо!" Я обещаю: ему, себе, нам!

В тесной, полутёмной комнатушке с одним столом и двумя шаткими стульями, я жду когда мне приведут Лёву. Жду уже минут двадцать. Меня вообще не хотели пускать: мол время для свиданий уже закончилось, приходите завтра. Но, ничто человеческое стражам закона не чуждо, в том числе и любовь… к денежным знакам. Стоило лишь посветить парой бумажек, как дополнительное время для свидания тут же выкроилось.

Вообще, место откровенно мрачное. Всё какое-то серое, старое. Начиная от стен снаружи и заканчивая вот этим столом, на который страшно смотреть. И как тут мой Лев должен выживать? Надо скорее вытаскивать его из этого гнидника.

Спустя ещё минут пять, наконец, щёлкнул замок и его пропустили в комнату. Лёва тут же прилип ко мне взглядом и кажется, забыл, что надо моргать. Я тоже не могу оторвать от него глаз и сердце разрывается на части, когда вижу, что с него снимают наручники и он слегка потирает запястья. Господи, ну за что это ему? Я и правда стала для него наказанием… Он не бандит и не убийца, он самый лучший! Он человек, который совершил правосудие и отбил навсегда охоту у одной твари использовать и унижать беззащитных женщин.

Нас оставляют наедине и предупреждают, что времени на всё про всё — не более пятнадцати минут.

— Какой же ты дурак, — со стоном и горечью выдыхаю я и протягиваю к нему руки через стол.

Он тут же хватается за них, переплетая наши пальцы крепко и говорит:

— Прости, Кошка, что не сдержал обещания… и что не убил эту мразь, тоже прости!

— Сумасшедший…

Я тяну его руки на себя и прячу лицо в его ладонях, целую их, трусь носом и ласкаюсь, будто я и правда кошка, которая соскучилась по любимому хозяину. А он в ответ гладит меня по щекам, по губам, по голове и путает пальцы в волосах. Я не готова проститься с этим ощущением его тепла, которое украла у злодейки судьбы на несколько минут. Поэтому просто ложу голову ему на ладони и тихо спрашиваю:

— Как это произошло?

Лёва вкратце рассказывает как… Ну что ж, действительно, будто само провидение распорядилось.

— Как ты тут, мой хороший? В этом ужасном месте? Может что-то нужно принести, передать?

Я вновь смотрю ему в глаза и не могу отпустить его руки. Хочется просто встать, заорать "Мой", так чтобы все эти толстые, кирпичные стены рассыпались, как карточный домик и увести за собой.

— Нет, Катюш, с этим справятся ребята, не хватало, чтобы ты передачки носила, — хмыкает он.

Ещё и силы шутить и улыбаться есть…

— Я, в целом нормально. Ты наверное забыла, где я вырос?

Отрицательно мотаю головой.

— Ну вот! Я привыкший к выживанию в самых экстремальных условиях, так что не волнуйся. Просто без тебя паршиво, очень. Скучаю, Котёнок.

— И я, мой Лев, — сдавленно отвечаю и всё-таки пускаю слезу.

Не хотела, не хотела показаться ему слабой. Я должна показать ему свою уверенность в удачном исходе и поддержку.

— Меньше всего хотел, чтобы ты плакала из-за этого, — говорит он и стирает осторожно своими ласковыми пальцами влажные дорожки с моих щёк.

— Я вытащу тебя отсюда, обещаю! Я клянусь! Даже если мне придётся организовать побег!

Он улыбается и говорит:

— Катюш, ну я же не граф Монте-Кристо, подкоп мне вряд-ли удастся. Завтра приедет адвокат, будем решать, что можно сделать в данной ситуации.

— Ты лучше, ты мой Лев! Я сделаю всё для тебя и ради тебя, — решительным тоном отвечаю я и крепко сжимаю его руки.

Через секунду открывается железная дверь и перепуганный охранник говорит, чтобы мы закруглялись, иначе ему прилетит от начальства.

Я вынуждена отпустить Лёву…

Часть 12. Семейка в сборе

Говорят, что этой сволочи — моему отчиму, повезло родиться в рубашке. Несмотря на то, что Лёва знатно его отметелил, жизненно-важные органы почти не пострадали, остались только сильные ушибы, ссадины, сломанный нос, зубов не досчитались и сотрясение мозга средней тяжести. Ну, и не страшно, всё равно он больной на голову урод. А вообще, я очень обрадовалась этим новостям, потому что теперь у моего Льва больше шансов на освобождение.

Он находится в тюрьме уже четвёртый день. Отчим пришёл в себя в первый же и стал закручивать нам гайки со всех сторон…

Сначала позвонил Витька и сказал, что всё сложнее, чем казалось сразу. Богдан подключил свои связи и теперь никакие взятки и родственные узы Германа не помогут освободить Лёву, а по закону он виновен безоговорочно. Они вместе с другом будут продолжать стараться изо всех сил, но если есть шанс сделать так, чтобы заявление на Льва отозвали, то это и будет спасением.

Потом, я узнала от Игоря, что Лиза тоже оказалась бессильна в данной ситуации. И вообще, она заявилась к Лёве в СИЗО и начала обвинять его в безрассудстве, а закончила тем, что всё зло в их жизни от меня. Сам Никольский ничего мне об этом не сказал, пожалел мои нервные клетки.