Кошка, которая все видела. Молчаливый свидетель

– Я вообще ничего не говорил полиции, – ответил управляющий, потирая потную губу под усами. – Полиция со мной не разговаривала. Вы первые, кто задал мне эти вопросы.

– Но ваш курьер, Гарет, изложил мне совершенно иную историю, – произнес Бруно, найдя нужную страницу. – Он сказал, что Терри Раттер проспал у вас полночи! Ваши слова – единственное алиби этого человека!

– Гарет, дай бог ему здоровья, просто доставляет пиццу. Он скажет все что угодно, лишь бы привлечь к себе внимание.

Джим и Бруно в ужасе переглянулись.

По дороге домой мальчик не умолкал:

– Это все меняет. Мы вернулись на исходную позицию. Никто, в том числе и сам Терри Раттер, не знает, где он был во время убийства жены. У нас заканчиваются подозреваемые! Может быть, стоит нарушить правила? Возможно, на этот раз именно главный подозреваемый и совершил преступление! И, вероятно, Дин об этом знает, поэтому и вредит себе.

Когда машина подъехала к дому, Бруно посмотрел на соседское жилище. С каждым днем дом становился все мрачнее. Мальчик раздумывал, что могло бы сказать это здание, если бы заговорило. Какие истории оно могло бы поведать?

– Давай купим конфет, – предложил Бруно, заметив печальный настрой отца. – Сладкое нас приободрит. Я не скажу маме.

Джим открыл дверь магазина мистера Симнера.

Над прилавком вместо миссис Симнер склонился молодой человек лет двадцати. Он оторвался от чтения журнала и сказал:

– Мы уже закрываемся.

Молодой человек был худым, но был не похож на недоедающего. Он был очень неопрятно подстрижен. Это был Саймон Симнер, но выглядел он иначе, чем Джим запомнил. Его лицо было и молодым, и старым одновременно – свежесть юности сменилась печалью.

– У меня был кошмарный день, – сказал Джим. – Пожалуйста, не откажите отчаявшемуся человеку в ирисках.

– Я уже закрыл кассу, – последовал ответ. В голосе Саймона проскакивал слабый, незрелый писк подростка.

– Мне не нужна сдача, – ответил Джим и положил на прилавок пятифунтовую банкноту. – Просто заправьте нас с сыном сахаром. Мне взвесьте клубничных ирисок, а моему сыну то, что он выберет.

– Я не знаю, где она хранит клубничные ириски.

– Возле жевательного мармелада, – подсказал Джим, указывая рукой. – Рядом с конфетами из ревеня и заварным кремом.

Саймон был одет в желтую хлопчатобумажную рубашку. На тонкой шее болтался шнурок с кулоном в виде золотого орла. Когда парень потянулся за подносом, браслеты на его руках зазвенели.

– Ириски немного подтаяли, – сказал он, положив пласт на разделочную доску. – Или так и должно быть? – Саймон посмотрел на Джима, ожидая подсказки и одобрения.

– Да, все нормально.

Джим вблизи наблюдал за тем, как Саймон берет скалку. Все движения юноши были до абсурдности нежными. Ириски не хотели раскалываться. Джим предложил парню взять молоток для ирисок, но его слова были проигнорированы. Прошла еще пара минут.

Наманикюренными пальцами, позвякивая браслетами, Саймон наконец переложил пластинки ирисок на серебряную чашу весов. Каждое действие было чрезвычайно точным. Саймон сложил ириски в кучки равного размера, используя гигантский пинцет для перекладывания кусков. Затем юноша вытащил из-под прилавка один из белых пакетов с логотипом магазина. Он провел рекордное количество времени, разглаживая складки. В конце концов, надев на пальцы нечто, похожее на презервативы (хотя Джим был уверен, что у этого есть более приемлемое название), Саймон переложил клубничные ириски в пакет.

– Где миссис Симнер? – спросил Джим.

– На кладбище.

– Простите. Сегодня годовщина смерти ее мужа?

– Пять лет.

– Передайте ей мои соболезнования.

Джим вспомнил времена, когда только переехал жить на Сэнт-Эндрю-роуд. Это было девять лет назад, и за прилавком тогда стоял неподражаемый мистер Симнер. У магазина в то время было совсем другое «лицо». Джим помнил, как первый раз пришел в магазин ностальгических сладостей и познакомился с супругами Симнер. Саймон спрятался за отцовским фартуком, когда посетитель захотел поздороваться с мальчиком.

По мере того как дружба между мужчинами крепла, мистер Симнер по секрету поделился с Джимом своими проблемами. Саймона проверяли на аутизм, и, хотя результаты окончательно не подтвердились, мистер Симнер был убежден, что это заболевание стало причиной ужасающей застенчивости сына.

Однажды днем Джим остался наедине с мальчиком, пока мистер Симнер искал что-то в кладовой. Когда он спросил Саймона, в какую игру тот играл со своим грузовиком, мальчик впал в ступор. Он закрыл лицо руками, начал раскачиваться и издавать странные звуки. Вернувшись, мистер Симнер улыбнулся Джиму, поднял сына с пола и отнес его в дом.

– Ваша мама сказала, что вы путешествовали, – произнес Джим, когда Саймон закрыл пакет. – Видели красивые места?

– Да, там и сям, – промямлил парень, едва взглянув на него.

– Ваша мама говорила, что вы были в Азии.

– Просто путешествовал с рюкзаком, как это принято, – тихо пробормотал Саймон.

Тут на пол упала скалка, и, когда Саймон наклонился, чтобы поднять ее, Джим повернулся к Бруно. Но мальчика нигде не было.

– А где именно в Азии вы были? Я много читал об этом континенте.