Кошка на голубятне. Бледный конь. И в трещинах зеркальный круг

— Вот уж что не скучно, так это что-либо преподавать, — с воодушевлением сказала мисс Балстроуд. — Это, возможно, одно из самых восхитительных занятий на свете. Мне будет так не хватать этого, когда я уйду отсюда.

— Но… — Энн взглянула на нее. — Вы собираетесь уходить?

— Да, это решено. О, не в следующем году, возможно, я проработаю здесь еще несколько лет.

— Но почему вы так решили?

— Потому, что я отдала школе все мои силы и взяла у нее все, что могла взять. Хорошего понемножку.

— А школа и дальше будет работать?

— О да. У меня есть хороший преемник.

— Мисс Вэнситтарт, я полагаю?

— Вы сразу назвали мисс Вэнситтарт. — Мисс Балстроуд пытливо на нее посмотрела. — Интересно, почему?

— Право, я совсем не думала об этом. Просто мне показалось, что она прекрасно сможет продолжить ваше дело. А кроме того, она привлекательная женщина, а ведь это так важно, не правда ли?

— Да, конечно. Да, я уверена, Элинор Вэнситтарт — именно тот человек, который нужен.

— Когда вы уйдете, она сумеет продолжить начатое вами дело, — сказала Энн, собирая свой вещи.

«Но этого ли я хочу? — спросила себя мисс Балстроуд, когда Энн вышла. — Она продолжит мое дело… но при этом никаких экспериментов, ничего нового. Однако Медоубенк стал тем, что он собой представляет, отнюдь не благодаря традиции. Я пробовала, я рисковала, я строила и экспериментировала, я отказывалась следовать образцам других школ. Не это ли следует продолжить, когда я уйду? Нужен человек, который сможет привнести что-то новое в жизнь школы, какая-нибудь сильная личность… Вроде… Да, Эйлин Рич. Правда, Эйлин еще молода, у нее слишком мало опыта… Но она учитель от Бога. У нее есть идеи. Она никогда не будет скучной… Что за бред, пора выбросить это слово из головы! Элинор Вэнситтарт не скучна… Но…»

Она подняла глаза и увидела входящую мисс Чедвик.

— О, Чедди! — воскликнула мисс Балстроуд. — Как я рада тебя видеть!

— Почему? Что-нибудь случилось? — спросила мисс Чедвик озадаченно.

— Случилось. Я никак не могу кое-что решить.

— Это так непохоже на тебя, Гонория.

— Да, не правда ли? Как наши дела, Чедди?

— По-моему, вполне нормально. — Голос мисс Чедвик звучал как-то неуверенно.

Мисс Балстроуд сразу почувствовала это.

— Ну что? Выкладывай. Что такое?

— Ничего, в самом деле ничего. Только… — Мисс Чедвик наморщила лоб и стала похожа на чем-то озадаченного бульдога. — О, это не больше чем ощущение. Право, ничего такого, на что я могла бы указать с определенностью… Новые девочки очень милые. Преподавательницы… Я не совсем довольна мадемуазель Бланш, но я не любила и Женевьеву Депюи. Скрытная.

Мисс Балстроуд не придала значения этим словам, так как Чедди всегда упрекала учительниц французского в скрытности, но она и сама имела претензии к мадемуазель Бланш.

— Она плохой преподаватель, — сказала мисс Балстроуд. — Что весьма удивительно — у нее были такие хорошие характеристики.

— Французы вообще не умеют преподавать, — заметила мисс Чедвик, — никакой дисциплины… Зато мисс Спрингер слишком хороша! Спринтер[47], эта фамилия ей больше бы подошла! Всех обойдет, умеет работать локтями!

— Она хороший тренер?

— О да, первоклассный.

— С новыми сотрудниками всегда поначалу сложно, — сказала мисс Балстроуд.

— Да, конечно. Я уверена, все образуется. Кстати, новый садовник — совсем молодой, никогда прежде не видела молодых садовников. К сожалению, очень хорош собой. Мы должны как следует за ним присматривать.

Обе леди согласно закивали. Уж они-то знали лучше многих, как молодой привлекательный мужчина опасен для сердца совсем юной девушки.

Глава 7 Солома на ветру

1

— Не так уж плохо, мальчик, — неохотно признал старый Бриггс, — не так уж плохо.

Он вынужден был одобрить работу своего нового помощника, вскопавшего полоску земли. «Не перехвалить бы! — думал он между тем. — А то еще начнет задирать нос».

— Но послушай, — продолжал он наставлять новичка, — не надо так торопиться, спокойнее, наше дело не терпит суеты. Спокойнее, вот так.

Молодой человек понимал, что при работе в таком темпе старый Бриггс не слишком выгодно смотрится на его фоне.

— Ну, а здесь, — говорил Бриггс, — здесь мы посадим несколько хорошеньких астр. Она терпеть не может астры — и пусть. У женщин вечно капризы, главное, не обращать на это внимания, десять против одного — они ничего не заметят. Вообще-то она все видит. И как ее только на все хватает?

Адам знал, что «она» означает мисс Балстроуд.

— А с кем это ты сейчас разговаривал? — продолжал Бриггс. — Когда ходил за бамбуком для навеса?

— Одна из молодых леди.

— Ага, одна из этих двух, с цепкими глазками. Смотри, осторожнее, парень. Лучше не связывайся с такими девчонками. Я-то уж знаю, что говорю. Я и сам однажды влип, давно дело было, в Первую мировую, так что держи, парень, ухо востро.

— Но ничего ведь не было, — сказал Адам. — Просто она спрашивала, что у нас тут за цветы.

— Ага, но все равно гляди, парень, — ответил Бриггс. — Тут не то место, чтоб заговаривать с молодыми леди. Она этого не любит.

— Я не сделал ничего такого.