Кошка с Собакой 2

Хотя в вежливости им не откажешь, конечно.

– Добрый…

– Нам можно войти?

– С кем имею честь?

Тот, что темнее, сделал едва заметное движение вперёд, сокращая дистанцию, чтобы создать ощущение конфиденциальности дальнейшей беседы, а тот, что светлее, вынул из внутреннего кармана пиджака красный прямоугольник служебного удостоверения.

– Это важно для вашей же безопасности, – тихо произнёс тот, что темнее.

А светленький быстро убрал документ в карман, наверное, чтобы тот не успел исчезнуть от солнечного света.

– Раз такое дело, то проходите.

Мы прошли в прихожую, оттуда в гостиную. Животных уже не было. Впрочем, этому я почему-то не удивился.

– У вас симпатично, – заметил тот, что посветлее.

– Клэптон? – спросил тот, что потемнее.

Учат их всё-таки находить подходы к людям, а говорили, что старая школа уходит безвозвратно…

– Да, – ответил я сразу обоим. – Присаживайтесь!

Жестом указал им на стулья.

– Вы один?

– Как видите, – я развёл руками.

– Это хорошо. Дело в том, что нам надо посвятить вас в очень деликатную проблему. И деликатность её настолько… Деликатна, что сначала… Прежде, чем мы начнём беседовать… Я бы попросил вас подписать бумажку о неразглашении.

– Всё так серьёзно? – изумился я.

А сам думаю, вот ведь, блядь, хуйня пошла. Что этим упырям от меня понадобилось?

– О, да. Мы с моим коллегой работаем, сами понимаете где, и курируем один новомодный инновационный проект. Вы, конечно, слышали, что под Москвой создан аналог американской силиконовой долины?

Я кивнул. Но не потому что слышал, как раз наоборот, ничего такого я не слышал, а если бы и слышал, то кроме смеха это бы у меня ничего не вызвало. Идея наукоградов без параллельной реформы образования в преломлении к нашей теперешней экономической действительности казалась мне безумной.

– Тогда подпишите вот здесь.

Я пробежал глазами текст, отпечатанный на стандартном листе бумаги. Из-за пива буквы прыгали в глазах, но общий смысл был понятен: не передавать данные третьей стороне, не оглашать всуе участников…

– А четвёртой можно?

Светленький хмыкнул.

Внизу, рядом с моей фамилией, была отпечатана вчерашняя дата.

– Дата неверная.

– А вы задним числом, – вежливо попросил меня светленький.

Когда так вежливо просят, отказать трудно.

Я поставил размашистую подпись.

– Вот и славно, – кивнул тёмненький. Я про себя решил называть его Черныш, а второго – Мистер Блонд.

– Итак, – начал Черныш, когда все формальные препятствия были пройдены. – Мы представляем направление, связанное с защитой интересов государства в сфере, находящейся на передовом крае науки.

А Мистер Блонд добавил:

– Нашей науки.

Я важно кивнул.

– Дело в том, что персонал, задействованный для работы на новых объектах, подбирался наспех. Торопились дать первый результат. Поэтому логично, что среди них оказались случайные люди.

– Как раз не логично, – заметил я. – Раз всё так серьёзно, то должны быть только проверенные кадры.

А Блонд опять добавил:

– Наши кадры.

Наверное, ему просто нравилось, когда всё вокруг «наше». Так меньше дистанция до «моё». Тем не менее, я опять кивнул, соглашаясь.

– Разумеется, – поддержал Черныш градус коллективной паранойи. – Но за формирование коллектива отвечали плохо подготовленные люди, не в полной мере осознававшие ответственность.

– Это беда современного общества, – поддакнул я, а сам подумал, нахуя он мне всё это рассказывает?

Черныш расстегнул верхнюю пуговицу пиджака и подался вперёд.

– Отлично! Хорошо, что вы понимаете.

Я невольно вздрогнул от такого одобрения. А Черныш опять откинулся на спинку и продолжил:

– Итак, я не буду вдаваться в детали. Для начала прошу вас припомнить, были ли какие-то необычные контакты за последнее время?

Я изобразил на лице мыслительный процесс. Выходило, что раз дата в документе вчерашняя, то с кем-то я вчера должен был встречаться. Ах да! Я ж с Вованом встречался!

– Со старым другом встретился…

– Когда, при каких обстоятельствах, что за друг?

Я вкратце пересказал, как мы с Вованом бахнули по ноль пять в стекляшке у метро. Они слушали внимательно, ничего не записывая. Значит, и так всё знали.

– Ещё что-нибудь?

– Вроде, больше ничего…

Коллеги переглянулись. Знать бы, что у них на уме. Имеет ли моя работа к этому какое-то отношение?

– Алексей Николаевич, дело в том, что в ближайшее время к вам может обратиться правительство с очень необычной просьбой тире вопросом.

Он так и сказал – «тире».

– То есть?

– Дело в том, что нам стали известны очень любопытные факты.

– Это так громоздко звучит, – заметил я. – Как шасси МАЗ-7917 на марше.

Коллеги опять переглянулись.

– Я просто служил в армии ракетчиком, – поспешил я пояснить, откуда мне известна модель тягача для ракет класса «Тополь-М».

– Нет, – успокоил меня Черныш. – Дело странное.

– Вот как. Тогда в чём странность?

Заебали они своей игрой в шпионов. Я начал немного напрягаться. Но это логично, не каждый день к тебе приходят два гэбэшника и начинают вести с тобой таинственные беседы хуй пойми о чём.